Мажорная статистика

Отчетность за первое полугодие дала правительству целый ряд поводов для оптимизма. Это и рост на 11 процентов промышленного производства, и устойчивый рост спроса на казахстанскую экспортную продукцию за рубежом, и быстрое восстановление высоких мировых цен на нефть и металлы. Все это дает повод говорить о завершении сложного периода в развитии экономики. Тем более радует, что Казахстан по темпам роста экономики оказался лидером в СНГ. Прогнозы, о которых эксперты говорили уже начиная с мая, подтвердились, когда в начале августа Статистический комитет СНГ опубликовал данные по ВВП стран Содружества. Рост экономики Казахстана за полугодие достиг чуть более 8 проц., тогда как, например, в Беларуси он составил 6,6, в Молдове – 4,7, в Азербайджане – 3,7, а в России – только порядка 3,9 процента.

Объяснить позитивные тенденции в экономике несложно: спрос восстанавливается, продажи растут. Промышленные предприятия Казахстана в июле отмечали быстрое увеличение спроса на готовую продукцию и снижение ее запасов, сообщило агентство «Новости-Казахстан» по итогам специально проведенного Нацстатагентством обследования. Это обусловило рост их деловой активности. «Индекс предпринимательской уверенности, характеризующий деловую активность предприятий промышленности, в июле 2010 года по сравнению с предыдущим месяцем увеличился на 1 процентный пункт и составил +10 процентов», – говорится в сообщении агентства.

Рост спроса сейчас касается не только сырья. Быстрый подъем производства в промышленности говорит о том, что ведущие компании преодолели трудности посткризисного периода, связанные с дефицитом финансирования и сбытом. Так, по данным Агентства РК по статистике, прирост производства в обрабатывающей промышленности составил 18,3 проц., опередив аналогичный показатель горнодобывающей индустрии (6,3). В химической отрасли прирост производства достиг 67,5 проц., в пищевой – 14,6. А самый точный индикатор, позволяющий судить об улучшении положения казахстанских компаний, – это рост инвестиций. Объемы инвестиций увеличились в сельском хозяйстве на 40,2 проц. по сравнению с прошлым годом, в промышленности – на 27,7, строительстве – на 39,8, электроэнергетике – на 54,8 проц. То, что бизнес вкладывает серьезные деньги в развитие, наглядно свидетельствует о том, что дела в экономике идут на поправку.

Впрочем, существует и критический взгляд на эту ситуацию. Когда были опубликованы данные Статистического комитета СНГ, некоторые российские аналитики стали утверждать, что оснований для высокого опережающего роста казахстанского ВВП по сравнению с Россией нет: главный фактор роста обеих экономик – экспорт сырья, которое в мире быстро дорожает. Следовательно, спрашивают они, насколько достоверна мажорная статистика, которой оперирует Астана? Что, кроме нефти, могло обеспечить Казахстану прирост в восемь с лишним процентов?

Факторы роста

Чтобы ответить на этот вопрос, стоит отдельно рассмотреть все источники роста казахстанской экономики. Принято считать, что основной его фактор – экспорт нефти. Такое мнение во многом справедливо; для наглядности можно проанализировать динамику наших экспортных поступлений по сравнению с 2009 годом. Итак, первый и, как считают многие авторы, главный источник роста ВВП в первом полугодии – это восстановление спроса на экспортную продукцию казахстанских предприятий, в первую очередь на нефть и металлы. По мере выхода экономик стран мира из рецессии увеличивается спрос на сырье; растет экспорт сырьевой продукции из РК в дальнее зарубежье. Причем это происходит с «эффектом наложения»: экспорт повышается на фоне роста цен на сырье и металлы. Так, средняя мировая цена нефти марки Brent по итогам полугодия сложилась на 17 долларов выше, чем за шесть месяцев 2009 года, и составила 78,9 доллара за баррель. Мировая цена алюминия выросла на 465 долларов – до 2130 долларов за тонну. Медь с июля 2009-го подорожала почти на 2000 долларов (7121,5 долл. за тонну). Отсюда, с учетом наращивания физических объемов экспорта, становится вполне понятно, почему внешнеторговый оборот Казахстана согласно отчетности за пять месяцев возрос по сравнению с соответствующим периодом 2009 года на 39,8 проц., составив 34,4 млрд. долл. Физические объемы экспорта в течение последних трех месяцев, как сообщает Агентство РК по статистике, выросли на 74,1 проц., при этом экспортная цена нефти за первое полугодие увеличилась более чем на 10 процентов. Как результат, сырьевой сектор быстро наращивает показатели. Например, в НК «КазМунайГаз» по итогам шести месяцев зафиксировали трехкратный рост прибыли. Объем добычи нефти за шесть месяцев составил 119 процентов к уровню первого полугодия прошлого года.

Вторым значимым источником роста, очевидно, стало восстановление внутреннего потребления. В первом полугодии аналитики отметили повышение спроса на потребительские товары всех категорий. Итог – рост объемов розничной торговли на 13,1 проц. Для сравнения, в первом полугодии 2009 года мы наблюдали снижение на 8,6 проц. А розничная торговля в Казахстане, как известно, составляет один из самых динамичных сегментов малого и среднего бизнеса. Это важно, поскольку улучшение самочувствия этой части МСБ здесь стимулирует потребительскую активность широких слоев населения. Не секрет, что во многих регионах, особенно в глубинке, производство не развито, и торговля – это здесь основной источник доходов для подавляющего большинства жителей, не занятых в сфере государственных учреждений и услуг.

Третий фактор, который со второго полугодия начал стимулировать экономический рост, – это влияние на сбыт казахстанских предприятий новых рынков Таможенного союза. В основном речь идет об экспорте в Россию казахстанских товаров. К сожалению, точных оценок пока нет, но новостные ленты соседей уже в середине июля отмечали, что в Россию «хлынули» товары из Казахстана. Поскольку ввозимые из Казахстана грузы уже не находятся под контролем российских таможенных органов, официальный показатель грузооборота в сопредельных с Казахстаном регионах упал более чем на 50 процентов. Предприятия больше не декларируют доставляемые из Казахстана уголь, руду, глину и другое сырье, сообщило челябинское агентство «Доступ». «В первом месяце действия Таможенного союза представители бизнес-кругов уже почувствовали свои возможности. В июле 2010 года в зоне деятельности Челябинской таможни наблюдается увеличение товаров, которые ввозятся из Казахстана. И прежде всего речь идет об увеличении объемов плодоовощной продукции», – цитирует «Доступ» начальника Челябинского управления таможни А. Фролова. По его сообщению, за июль только на одном автомобильном пункте пропуска «Бугристое» из РК в Россию проследовало 210 крупнотоннажных грузовиков с товаром, тогда как в аналогичном периоде прошлого года их было 74. Оценки специалистов из казахстанской торгово-логистической компании ТОО «Спектр-трейд» более оптимистичны – там считают, что поставки ТНП из Казахстана в Россию в июле увеличились в четыре-пять раз. «Очень высоким спросом там пользуется продукция наших ликероводочных заводов, одежда и обувь, некоторые стройматериалы. Наши партнеры, продавая товары в России, получают прибыль намного больше, чем здесь», – рассказала менеджер «Спектр-трейд» Ирина Емельянова.

Однако внутренний спрос и новые рынки Таможенного союза в совокупности вряд ли могли бы обеспечить экономике Казахстана такое серьезное опережение по темпам роста. Нужно отдельно сказать еще об одном важном факторе роста экономики, который во многом отличает казахстанскую ситуацию от российской. Это масштабные целевые государственные инвестиции, которые направляются в определенные секторы и отрасли.

Госинвестиции: рецепт работает

Сравнение казахстанского роста с российским на первый взгляд действительно озадачивает. Ведь северный сосед – тоже крупный поставщик нефти, газа и металлов на мировые рынки. Российские нефтегазовые и металлургические компании сейчас не менее активно наращивают экспорт сырья. К тому же при этом Москва за счет жесткой налоговой политики получает намного большую долю от прибылей российской «нефтянки». Публиковались оценки, согласно которым российский бюджет извлекает из нефтегазового сектора на 40–42 проц. больше различных отчислений, чем казахстанский, где налогообложение отрасли намного либеральнее. К тому же у соседей кроме сырьевого сектора развито машиностроение, оборонная промышленность, и логично предположить, что экспорт совокупно должен был бы обеспечить им более высокие позиции. Почему же прирост российской экономики в первом полугодии составил только 3,9 проц. против 8 проц. в Казахстане? На первый взгляд это кажется странным, если учесть, что сырьевая зависимость Казахстана пока остается более высокой, чем у России.

Но при прочих равных условиях разница состоит в возможностях правительств в России и РК инвестировать в собственную экономику. То есть направлять деньги на финансирование инфраструктурных и технологических проектов, на оплату обширного государственного заказа в промышленности и строительстве. Российский бюджет здесь находится в проигрыше, поскольку обременен огромными социальными обязательствами, высокими затратами на оборону, космическую отрасль, а также на жизнеобеспечение регионов. На бюджете в России, в частности, полностью лежит поддержание устаревшей коммунальной инфраструктуры, субсидирование платежей и много других задач, которые для Казахстана или не так актуальны, или решаются рыночными методами. В 2009 году приводились данные, согласно которым только субсидирование услуг жилищно-коммунальной сферы требует от российского бюджета ежегодно до 60–70 млрд. долл. Это не считая затрат на ремонт и обновление жилфонда – только компенсации платежей жителей за комуслуги. В Казахстане население еще с 1994 года оплачивает коммуналку по полной рыночной стоимости. Вообще, это во многом отдельная тема, почему по ряду социально-политических причин российское государство вынуждено сохранять во многом нерыночную и очень затратную советскую систему организации хозяйственной жизни. Во всяком случае, это требует от него концентрации очень серьезных ресурсов. Конечно, на фоне кризиса в России правительство также активно финансировало промышленность, давало концернам льготные государственные кредиты. Но это делалось скорее там, где ситуацию требовалось спасать, а не там, где стоит задача модернизации и финансирования будущего роста. Как отмечалось в обзоре МВФ по региону СНГ и Восточной Европы, спад российской экономики (7,9 проц. в прошлом году) мог бы быть «намного хуже, если бы глава правительства Владимир Путин не ввел в действие программы на миллиарды рублей по стимулированию конъюнктуры и не обеспечил бы крупные концерны финансовыми вливаниями».

В Казахстане сложилось так, что правительство имеет более обширный ресурс воздействия на экономику. Оно делает это и через государственные инвестиции, и за счет привлечения прямых иностранных инвестиций в определенные отрасли и проекты на условиях паритетного управления, и через государственные институты развития. В Казахстане создали по образцу сингапурского «Фонда фондов» «Темасек» Фонд национального благосостояния «Самрук-Казына», который сконцентрировал под единым управлением активы крупнейших госкомпаний. Этот мегафонд, объединив все институты развития и госхолдинги, занялся не только антикризисной программой, но и программами модернизации. В разгар кризиса были поддержаны системные банки и малый бизнес. При этом государство поставило задачу добиться опережающего роста экономики через развитие современной индустриальной, энергетической и промышленной инфраструктуры.

На пике кризиса государство осталось практически единственным состоятельным инвестором, который, что важно, не только решает, куда следует направить деньги, но и определяет общие правила игры. В рамках программы «Дорожная карта», а затем «Карты индустриализации» оно сформировало в экономике обширный заказ, привлекая внутренний рынок труда. Таким образом решаются не только краткосрочные задачи преодоления социальных последствий кризиса (до 350 тысяч рабочих мест «Дорожной карты»), но и долгосрочные – развития перспективных отраслей и инфраструктуры.

Государственные инвестиции на фоне общего посткризисного затишья стали главным стимулом роста деловой активности в Казахстане. Тем более что получить право осваивать в этих проектах предоставлено далеко не всем компаниям, создана очень жесткая планка требований. Только в нынешнем году по «Карте индустриализации» запущено 237 инвестпроектов на общую сумму 7,26 трлн. тенге. Реализация проектов карты предполагает создание более 240 тыс. рабочих мест (более 90 тыс. новых постоянных и более 150 тыс. – на период строительства объектов). В 2010 году, напомним, в рамках «Карты индустриализации» в Казахстане предстоит завершить строительство 144 индустриальных объектов на сумму 840 млрд. тенге, с созданием более 20 тыс. новых рабочих мест. Также в этом году начинается строительство еще 47 крупных объектов.

Долгосрочный смысл этой масштабной программы известен: модернизация, формирование конкурентоспособной индустрии высоких переделов. Всего, по последним отчетным данным, под контролем правительства запущены или готовятся 382 инновационных проекта общей стоимостью 9,5 трлн. тенге, в рамках которых государство планирует создать 59,2 тыс. рабочих мест. Большинство сконцентрируется в регионах, где правительство намерено поддержать 331 индустриальный проект на общую сумму 3 трлн. тенге с созданием 47,8 тыс. рабочих мест. Приоритетными отраслями определены агропромышленное производство, современные стройматериалы, нефте- и газопереработка, металлургия высоких переделов, химическая промышленность, фармацевтика, энергетика, а также развитие транспортной и телекоммуникационной инфраструктуры. Долгосрочная сверхзадача – глубокая диверсификация, то есть создание современной экономики, гораздо менее зависимой от экспорта сырья, чем сейчас.

Понятно, что все эти проекты должны будут опираться не только и даже не столько на государственные инвестиции. У государства в Казахстане, при всех наших преимуществах, просто нет таких денег. По оценкам Министерства экономики и бюджетного планирования РК, доведение доли обрабатывающей промышленности в структуре ВВП до 40 процентов потребует общих инвестиций порядка 755 млрд. долларов, объем прямых инвестиций в обрабатывающую промышленность должен составить 300 млрд. долларов. Источником будут служить, конечно, не только государственные инвестиции. Прямые иностранные инвестиции гораздо дешевле, к тому же, как отмечает профессор Нуриля Кучукова, их преимуществом является то, что в Казахстан вместе с деньгами придут новые технологии и инновации в различные отрасли. Основная миссия государства – это создание выгодных условий для привлечения инвесторов в такие проекты. Не случайно оно само в первую очередь стало игроком на этом рынке. За два года существования АО Kazyna Capital Management (дочерней компании ФНБ «Самрук-Казына») были созданы семь фондов прямых инвестиций с общим капиталом более 3,5 млрд. долл., а также два инфраструктурных фонда и один глобальный фонд. Их задача – сформировать активный и комфортный для зарубежных игроков рынок прямых инвестиций в Казахстане.

Конечно, «громадье» всех этих планов впечатляет. Но в контексте нынешней ситуации более интересен краткосрочный смысл этой экономической игры, тот текущий эффект, который дают государственные инвестиции. Высокий рост промышленного производства вне сырьевого сектора, если смотреть по компаниям и подрядным фирмам в отчетности первого полугодия, был обусловлен именно обширным государственным заказом. Сказалось также и то, что в рамках «Карты индустриализации» за полугодие было введено несколько десятков новых предприятий, которые начали давать свою продукцию. Это, в частности, обусловило резкий рост показателей в химической промышленности и фармацевтике. Собственно, здесь и заключается ответ на вопрос, почему Казахстан получил рост ВВП со значительным опережением по сравнению с соседями. Рост «сделали» госинвестиции. Это тот эффект, который дали более 200 тыс. реальных рабочих мест, 72 новых введенных пре