eng  rus 
 
Главная Архив О журнале Об авторах Контакты RSS Обратная связь
Посткризисные выводы
Год назад в Казахстане была запущена антикризисная программа правительства. Самое время подвести итоги и оценить, в какой степени комплекс мер по «ручному управлению» экономикой в этот сложный период достиг поставленных целей и насколько она готова к дальнейшему росту уже в новых условиях
М. Золотухин
М. Золотухин
Комментарий
Архив
Комментарий

Автор: Виталий Волошин
Локация:
Номер: №10 (10) 2009

Подушка безопасности

Казахстан был одним из первых государств, оперативно приступивших к реализации антикризисных мер. К концу 2008 года закрылись многие источники внешних инвестиций и кредитов, резко упали мировые цены на нефть и металлы, что привело к сокращению доходов от экспорта сырья. В этой сложной ситуации было принято решение перейти на «ручное управление» экономикой. Среди первоочередных целей было обеспечение макроэкономической стабильности, чего тогда нельзя было достигнуть, не поддержав ликвидность банковской системы. Второй задачей было насыщение экономики недостающим спросом. Он, как известно, резко сузился в результате сдувания инвестиционного «пузыря», коллапса кредитного рынка и как следствие – резкого сокращения количества денег в экономике. Это привело к напряжению в перекредитованных ранее отраслях, в частности, в стройсекторе: только в Алматы и Астане число высвободившихся работников строек исчислялось сотнями тысяч. К этому следует прибавить сотни предприятий, производящих стройматериалы, оказывающих смежные услуги (транспорт, подрядные работы). Понятно, что казахстанская строительная отрасль была искусственно гипертрофирована за счет ажиотажного спекулятивного спроса в годы бума. Но теперь вставал вопрос не только о том, что будет со всеми этими людьми (строительство обеспечивало в стране занятость более полутора миллионов человек, а вместе с сопутствующими отраслями и неформальным рынком занятости оно затрагивало интересы трети всего экономически активного населения). Экономическая проблема здесь состояла в том, как отразится на всех остальных секторах потеря доходов и резкое падение покупательной способности столь значительной прослойки населения. Здесь была еще и политическая проблема: осенью 2008 года можно было видеть наглядные примеры стран Восточной Европы и Прибалтики, где уровень безработицы превысил 20 процентов, что привело к резкой социальной дестабилизации.

Единственным фактором замещения спроса в кризисный период могли стать государственные вливания. Тогда настал именно тот момент истины, когда активы, накопленные в Национальном фонде, должны были сыграть роль «подушки безопасности» для экономики. Как известно, правительством были приняты первый и второй стабилизационные планы. На реализацию мероприятий только второго плана, как отметил в своем выступлении президент страны, из Национального фонда было направлено свыше 2,7 триллиона тенге, что равнозначно 14 процентам ВВП Казахстана. В итоге Астана смогла сохранить устойчивость финансовой системы, что позволило возобновить кредитование реального сектора экономики. В отраслях, пострадавших от кризиса, наметились признаки стабилизации и даже нового роста. После долгого простоя оживилось строительство. В 2008 году бюджет профинансировал 213 инвестиционных проектов, направив в них более полутора триллионов тенге. Сейчас по заказам государства реализуют еще 382 проекта на 8,5 трлн. тенге. В экономике появились те ресурсы, которые были ей нужны для преодоления последствий «мыльных пузырей».

Во многом, как считают в правительстве, успешное преодоление кризиса стало реальным потому, что в стране провели опережающие реформы: налоговую, административную, бюджетную, таможенную. Это обеспечило возможность эффективного управления и контроля за потоками антикризисных вливаний в разных отраслях и регионах. Государственные активы были сконцентрированы в Фонде национального благосостояния «Самрук-Казына», который стал основным механизмом движения бюджетных средств в реальный сектор экономики. Были приняты жесткие регламенты для повышения казахстанского содержания в государственных закупках, обеспечено льготное целевое кредитование малого и среднего бизнеса через дочернюю структуру ФНБ «Самрук-Казына» – фонд «Даму». В целом социальная направленность стала одним из важнейших факторов, обусловивших эффективность антикризисных мер. В условиях резкого сокращения поступления в бюджет, падения цен на нефть ниже 40 долларов за баррель в конце 2008 года государство не отказалось ни от одного из данных ранее социальных обязательств.

К тому же за счет ресурсов Национального фонда правительство обеспечило занятость около 350 тысяч потерявших работу казахстанцев в рамках проекта «Дорожная карта». Это были вложения не только в решение текущих проблем занятости, но и в инфраструктуру. Как показал опыт многих стран, именно проведение инфраструктурных проектов в трудные для экономики периоды позволяет обеспечить оптимальное посткризисное развитие. Именно в такие времена выгоднее строить дороги и коммуникации, возводить жилье. Во-первых, это обходится дешевле, а во-вторых, за счет бюджетных вливаний экономический эффект «мультипликации» быстро возникает в смежных секторах. Там, где идет стройка, всегда оживает местное производство: появляются заказы, люди тратят заработанные деньги.

Собственно, логика всех принятых в тот период антикризисных решений с высоты сегодняшнего дня очевиднее. Кажется, что по-другому просто нельзя было поступать. Но так можно говорить сейчас, когда время подтвердило правильность сделанного выбора. А просчитать и предвидеть макроэкономические последствия в условиях тотальной нестабильности и неясности, присущих 2008 году, было далеко не так просто.

Наглядность сравнений

Сегодня антикризисные меры руководства Казахстана за рубежом признают адекватными и эффективными. В России долго сожалели, что не начали реализовывать аналогичные меры с тем запасом по времени, с которым они были проведены в Казахстане. В сентябре был опубликован рейтинг – расчет «индекса антикризисной эффективности», составленный на основе статданных восьми стран. Лидер рейтинга – Великобритания имела тогда индекс эффективности 0,279; на втором месте – Франция (0,155), на третьем – США (0,133), далее следуют Германия (0,122), Канада (0,069) и Казахстан (минус 0,046). Замыкают рейтинг Россия (минус 0,172) и Украина (минус 0,539). Правда, согласно данным этого же рейтинга за октябрь, России уже удалось догнать Казахстан и даже опередить его на 0,07 пункта. Но это происходит на фоне общего посткризисного восстановления глобальной экономики. А в июне, когда в Казахстане был зарегистрирован рост промышленного производства на 7 проц., это выглядело, по мнению директора департамента стратегического анализа группы ФБК Игоря Николаева, «удивительным». В Казахстане был рекордный, к тому же вообще единственный положительный показатель среди всех рассматриваемых стран. С г-ном Николаевым согласен профессор МГУ, президент института национального проекта «Общественный договор» Александр Аузан: «Проведенный российскими экспертами сравнительный анализ антикризисных мер стран постсоветского пространства показал, что наиболее эффективной является именно казахстанская программа. Это во многом обусловлено вниманием руководства вашей страны к развитию малого и среднего бизнеса».

Российские эксперты отмечают, что некоторые оперативно принятые Астаной меры, в частности создание Национального резервного фонда и ФНБ «Самрук-Казына» с функциями основного госрегулятора, являются уникальным опытом преодоления последствий мирового финансового кризиса. Благодаря действиям правительства тогда удалось избежать паники и восстановить доверие вкладчиков к банкам, более того – добиться минувшим летом роста вкладов, а также стабилизировать ситуацию на рынке недвижимости. Это было непросто, когда банковский сектор не просто страдал от нехватки ликвидности, но был проводником внешних кризисных импульсов в реальный сектор экономики. В условиях кризиса все издержки легли на государство, взявшее на себя роль «кредитора последней инстанции». Было поставлено несколько задач – поддержать банки, снизив давление на них плохих активов, полностью гарантировать вклады населения и обеспечить кредитной системе фондирование, дающее возможность работать и кредитовать экономику.

В целом за год ситуация в банковской сфере значительно улучшилась. Экономика во втором полугодии 2009 года возобновила рост. Иностранные инвестиции вновь пошли в экономику страны. Теперь в рамках антикризисной программы ставятся уже новые задачи: диверсификации экономики за счет создания новых производств, привлечения прямых иностранных инвестиций в инновации. Указывая на все это, эксперты в России настойчиво говорят о том, что при разработке своих антикризисных мер необходимо изучать казахстанский опыт.

Действительно, то, с чем казахстанская финансовая система столкнулась еще осенью 2007-го, в соседней России началось лишь год спустя. Резкий спад на мировых фондовых рынках в тот период негативно отразился на котировках российских компаний. На банковскую систему Казахстана данный внешний фактор тогда уже почти не влиял, она в этот период фактически уже существовала в полностью «автономном» режиме, решая проблемы с ликвидностью за счет ресурсов государства и депозитов внутри страны. Именно в тот момент, напомним, ФНБ «Самрук-Казына» создал Фонд стрессовых активов для выкупа «плохих» активов банков, были приняты другие меры для сохранения ликвидности и предотвращения банковского коллапса.

Однако летом 2009 года стало очевидным, что финансовая система в основном самостоятельно справилась с проблемами ликвидности. Вопросы остались лишь по двум системообразующим банкам, перешедшим под контроль государства в начале этого года. Сегодня по данному поводу можно слышать мнение, что некоторые алгоритмы по госконтролю в банковской системе были отрегулированы недостаточно жестко, чем и воспользовались отдельные банкиры. Например, вывод активов БТА Банка мог бы не случиться, если бы за действиями акционеров и управленцев БТА был более строгий контроль. Впрочем, если сравнить удельный вес потерь отечественных банков с потерями, скажем, американской кредитной системы от махинаций и финансовых пирамид, то становится понятно, что в случае с казахстанской банковской системой «либеральный» крен был еще весьма скромным.

По мнению главы МВФ Доминика Стросс-Кана, который приезжал в Астану минувшим летом, метод «ручного управления» экономикой, который был задействован в Казахстане, это «адекватный ответ на последствия мирового кризиса». По его мнению, действующая политика является эффективной и должна быть сохранена до тех пор, пока полностью не будут решены проблемы в финансовом секторе. Лишь когда появятся положительные показатели посткризисного развития, можно будет говорить о «более гибкой курсовой политике» и переходе к более либеральной экономической модели управления, считает г-н Стросс-Кан. Впрочем, пока есть большой вопрос, надо ли возвращаться к либеральным нормам в обозримом будущем, проводником которых, кстати, долгое время выступал именно МВФ. Сегодня финансовые власти развитых стран извлекают тяжелые уроки из краха той самой «либеральной» модели регулирования банковских систем. Такая модель, как показал кризис, идеально обслуживала интересы финансовых спекулянтов и способствовала разрастанию в разных странах своего рода «псевдоэкономики», основанной на виртуальных деньгах. Эти деньги формировались за счет бурно разросшегося в США и Европе рынка закладных обязательств и деривативов, рынка перепродажи долгов и в конечном счете – на многократной искусственной переоценке активов корпораций, отраслей и даже целых стран.

В Казахстане серьезным плюсом, по мнению ряда экспертов, оказалось как раз то, что у местной «псевдоэкономики» до кризиса просто не было достаточного времени для развития. Она успела сформироваться лишь в секторе недвижимости и земли, где на повышение цен долго играли спекулянты. Расплачиваться за аппетиты последних пришлось за счет всей экономики, и очень важно, что система управления в Казахстане оказалась к этому готова.

Одним из важных стабилизирующих факторов казахстанской экономики российские эксперты считают пенсионную систему. В ней сформирована «подушка» активов, превысившая 10 проц. ВВП. В результате, по мнению руководителя Центра стратегических разработок РФ Михаила Дмитриева, казахстанские пенсионные фонды наряду с государством выступают мощнейшим институциональным инвестором. Они «не мечутся в поисках быстрых заработков, а мыслят масштабами десятилетий, и потому для них годичный или даже трехлетний кризис – не столь серьезная проблема», считает эксперт. В России же, по оценкам центра, пенсионная система составляет лишь 2 процента внутреннего валового продукта и потому не может серьезно влиять на экономическую ситуацию в стране.

А основным козырем Казахстана в России считают благоприятный инвестиционный климат, в основе которого лежат политическая и социальная стабильность, межнациональное согласие, дружественное отношение ко всем инвесторам и предсказуемость экономического курса. «Астане удалось справиться с финансовым кризисом достаточно быстро именно благодаря тому, что инвесторы воспринимают Казахстан как страну, достаточно дружественную и комфортную для ведения бизнеса, – отмечает г-н Дмитриев. – По многим из этих параметров Казахстан занимает значительно более высокие места в мировых рейтингах, чем Россия».

Словом, общие итоги антикризисных мер вселяют оптимизм, причем не только на основе сравнений с нашими соседями, но прежде всего – исходя из задач нашего будущего посткризисного развития. Восстановление экономики идет, цены на основные экспортные товары республики – нефть и металлы – вновь стали достаточно комфортными. Все это обнадеживает. Но следует понимать, что дальнейший рост будет идти уже в новых условиях и на принципиально иной экономической почве. Именно на этом построены принятые в Казахстане программы перспективного развития.

Новые «точки роста»

Мировой кризис показал уязвимость казахстанской экономики. Как уже не раз отмечалось, основным ее слабым местом является исторически сложившаяся еще в советский период сырьевая зависимость. Доля обрабатывающей промышленности в ВВП остается низкой, как и экспорт ее продукции. В экономике мало стимулов для развития науки, сектора высоких технологий. Впрочем, здесь нет ничего странного, технологическое отставание – системная болезнь всех постсоветских государств, в том числе России. Однако здесь важно разделять амбиции и объективные рыночные реалии, трезво оценивая свои возможности. В Казахстане для планирования посткризисного развития было очень важным определить те направления, по которым страна способна обеспечивать технологический рост с реальной отдачей.

С января 2010 года в рамках Стратегии «Казахстан-2030» руководство страны планирует начать пятилетку форсированного индустриально-инновационного развития. Речь идет о быстрой инновационной индустриализации, проводимой с активным привлечением инвестиций и передовых технологий в выбранные «точки роста». В этом процессе, как подчеркивают в правительстве, роль государственного планирования, регулирования и стимулирования экономики (то есть «ручного управления») останется высокой.

«Точек роста», на которые в Казахстане хотят опираться в будущем развитии, несколько. Прежде всего, это модернизация в аграрном комплексе и развитие сельхозпереработки. Астана ставит задачу ориентироваться не просто на новые системы и методы работы, но на тотальное технологическое перевооружение и широкомасштабную модернизацию аграрного сектора. По сути, здесь мы не изобретаем чего-то нового – это проверенный временем китайский путь, где с учетом роста потребностей и мировых цен на продовольствие довольно быстро – менее чем за десять лет – развили мощную аграрную индустрию и сделали экспорт ее продукции одним из значимых (до 10 проц.) источников формирования ВВП. В Казахстане ставят задачу к 2015 году довести долю сельскохозяйственной продукции в общем объеме экспорта до 8 процентов. Основной упор государство делает на развитие переработки сельхозпродукции – здесь запущено 170 проектов новых производств общей стоимостью порядка 150 миллиардов тенге. Около ста из них, как отмечают в правительстве, должны начать работать в этом году. Всего в отрасли ставится задача открыть не меньше 10 тыс. новых рабочих мест.

Вторым направлением активной господдержки станет сектор строительных материалов. Хотя по поводу инвестирования в эту индустрию год назад у многих возникал вопрос, а есть ли у нее какие-то перспективы на фоне коллапса «большой стройки», теперь эти сомнения во многом сняты. В ходе реализации государственной жилищной программы, проектов «Дорожная карта», строительства дорог правительство ставило цель максимально повысить местное содержание в производстве материалов. Но отчетность 2009 года показывает, что более 50 проц. их Казахстан все еще импортирует. Интерес частных инвесторов к проектам в этой отрасли сохраняется, но ее развитие также стимулируют целевые госкредиты для МСБ. В 2008 году было введено 45 новых заводов, производящих стройматериалы, с более чем 3,5 тыс. рабочих мест. За 2009 год, по предварительным данным, открыто около 30 современных производств. В правительстве прогнозируют, что к 2015 году за счет внутреннего производства будет покрываться больше 80 процентов потребностей казахстанского рынка в стройматериалах, при этом валовая добавленная стоимость строительного комплекса будет увеличена не менее чем на 76 процентов.

Следующим очевидным направлением, где наши конкурентные позиции будут сильными, является глубокая нефтепереработка и инфраструктура нефтегазового сектора. Среди крупнейших проектов следует отметить завершаемую в нынешнем году вторую очередь нефтепровода Казахстан – Китай, запуск в 2011 году битумного завода и завершение до конца 2012 года строительства магистрального газопровода Бейнеу – Бозой – Акбулак, который обеспечит газом весь юг страны. Правительство также делает ставку на ускорение полной модернизации Атырауского, Шымкентского и Павлодарского нефтеперерабатывающих заводов. К 2014 году казахстанские НПЗ должны будут полностью удовлетворять внутреннюю потребность в нефтепродуктах высокого качества, в том числе высокооктановом бензине и авиакеросине.

Еще один приоритетный сектор развития – металлургия высоких переделов и выпуск готовых металлоизделий самого разного назначения. За два кризисных года инвесторы при активной поддержке государства реализовали в этой отрасли ряд рупных проектов, в частности это строительство первой очереди электролизного завода, где будет выпускаться алюминий, запуск производства высококачественного сортового проката черных металлов, обогащение хромовой руды. Новый металлургический комплекс «Миттал Стил – Темиртау», по проекту, увеличит производство стали в два раза. Всего в отрасли запущено больше 30 проектов, стоимость которых приближается к 2 трлн. тенге. Ожидается, что в металлургии откроется 11 тысяч рабочих мест. Руководство страны планирует за счет всех этих проектов обеспечить за пять лет удвоение объема производства и экспорта продукции металлургии.

Пятый приоритет посткризисного роста – это развитие высокотехнологичной химии, фармацевтики и развитие ряда уникальных производств оборонной промышленности. За 2008 год в казахстанском ВПК было создано четыре новых предприятия, готовится к запуску еще пять проектов.

В химпроме реализуется 18 инвестпроектов, в которые вложено более 1 трлн. тенге. Среди них строительство интегрированного газохимического комплекса на Карачаганаке, производство хлора, каустической соды и серной кислоты, минеральных удобрений, современных синтетических стиральных порошков и многое другое.

Остальные приоритетные направления развития – электроэнергетика, а также создание современной транспортной инфраструктуры, без которой трудно представить существование любой эффективной экономики в современном мире. Здесь госинвестиции играют особенно важную роль, потому что объемы средств требуются огромные, а экономическая возвратность проектов в этих сферах может по времени растянуться на десятилетия. В энергетике речь идет, в частности, о реконструкции и расширении Экибастузской ГРЭС-2, строительстве Мойнакской ГЭС и Балхашской ТЭС. Среди главных инфраструктурных проектов – создание транзитного автокоридора «Западная Европа – Западный Китай», который на 3,5 тысячи километров пройдет через Казахстан, строительство железной дороги Коргас – Жетиген, а также недавно озвученный проект НК «Казахстан темир жолы» по полной модернизации пути и замене всего подвижного состава.

В Астане рассчитывают, что привлечение всех ресурсов по основным приоритетным направлениям будущего роста позволит казахстанской экономике дополнительно создавать годовую добавленную стоимость, превышающую 7 триллионов тенге, или около половины казахстанского ВВП. Такие прогнозные оценки озвучил в мае глава государства, выступая на внеочередном съезде партии «Нур Отан». Кстати, показательно, что тогда горизонт завершения глобального кризиса еще не был виден, ситуация на рынках углеводородов была крайне нестабильной, отечественный банковский сектор еще не был готов уверенно говорить о преодолении проблем с ликвидностью. Но планы посткризисного развития уже тогда сформулировались вполне предметно. В Казахстане было четкое видение и понимание перспектив той новой экономики, которая формируется сегодня в мире исходя из уроков кризиса и меняющихся реалий глобальных рынков. Эти реалии могут кого-то не устраивать, но всем понятно, что возврата в приятную обстановку докризисного времени уже не будет. Как не будет в нашей жизни легких виртуальных денег и основанного на них бурного роста.

Тэги: производство, кризис, Самрук-Казына, банки, нефть, энергетика, сельское хозяйство


Оценка: 0.00 (голосов: 0)



Похожие статьи:


Комментарии к статье:


Имя:
E-Mail:
Комментарий:   

Регистрационное свидетельство №10218-Ж
выдано 19 июня 2009 г. Министерством культуры
и информации Республики Казахстан

 Республика Казахстан
г. Алматы, 050010
Главпочтампт, а/я 271		 тел./факс: +7 (727) 272-01-27
272-01-44
261-11-55
 Перепечатка материалов, опубликованных в журнале
"Центр Азии", и использование их в любой форме, в том числе
в электронных СМИ, допускается только с согласия редакции.
Copyright © 2009-2011, "Центр Азии", All rights reserved Designed and developed by "Neat Web Solution"