eng  rus 
 
Главная Архив О журнале Об авторах Контакты RSS Обратная связь
Штурм крепости доллара
В происходящем в настоящий момент процессе укрепления тенге нет ничего особенного, удивительно другое – что это не произошло раньше
Р. Калиев
 		Автор: Булат Абдулин
Локация: Алматы
Номер: №11 (11) 2009

Начало укрепления казахстанского тенге стало главной новостью ноября. И хотя этот процесс носит вполне объективный характер, особенно на фоне роста цен на нефть и металлы, а также общего ослабления доллара, в Казахстане он явно застал всех врасплох. Отсюда собственно и явная нервозность вокруг вполне рутинного процесса.

Экономическая модель экспортоориентированных стран предполагает значительные поступления иностранной валюты. Естественно, что когда вследствие этого нарушается экспортно-импортный баланс, то государство в лице Нацбанка обычно скупает излишки предлагаемой на рынке валюты, с тем чтобы не допустить укрепления собственной денежной единицы. Таким образом, во-первых, государство защищает собственных экспортеров, которые в противном случае получали бы меньше тенге за свои доллары. Во-вторых, государство отстаивает интересы производителей местной продукции, которые в ситуации излишне сильного укрепления тенге проигрывали бы конкуренцию импорту. В-третих, государство заботится также и об интересах бюджета, так как и экспортеры и производители все-таки платят налоги внутри страны и делают это в тенге.

Еще одно важное обстоятельство связано с тем, что в обмен на купленную иностранную валюту государство выплачивает вновь выпущенными тенге и тем самым увеличивает их количество в обращении. Таким образом, происходит увеличение денежной массы при минимальном риске получить дополнительную инфляцию. В обычной ситуации в таких странах, как Казахстан и Россия, денежная масса искусственно поддерживается на относительно низком уровне по сравнению с развитыми странами. В основном в связи с тем, чтобы не допустить инфляции.

В качестве классического примера можно привести уровень денежной массы в Казахстане в 1999 году, на фоне низких цен на нефть составлявший всего около 9 проц. от ВВП, в России он был чуть больше – до 14 проц. В то же время в развитых странах денежная масса обычно составляла 60–70 проц. от ВВП, а в Японии она достигала 130 процентов. При этом никак нельзя сравнивать и размер ВВП. Фактически способность экономики и населения освоить денежные потоки, связать их деловой и потребительской активностью и составляла разницу между новыми и старыми капиталистическими странами.

В период кредитного бума середины 2000-х заметно выросло количество тенге, обращающихся в экономике Казахстана. Во-первых, в связи с ростом цен на сырье; во-вторых, с инвестиционной активностью; в-третьих, с массовым поступлением внешних кредитов. Соответственно выросла и денежная масса, примерно до 30 проц. от ВВП, который собственно также вырос. В этой ситуации наш тенге был зафиксирован на отметке 120 единиц за доллар, против его дальнейшего укрепления выступали главным образом экспортеры. Обычно государство может следовать двум возможным альтернативам – либо иметь фиксированный курс своей денежной единицы, привязанной к какой-нибудь другой валюте, или согласиться с плавающим курсом в зависимости от состояния рынка и экспортно-импортного баланса.

В Казахстане фактически привязали тенге к доллару. В ситуации колебания мировых цен на сырье и изменения в связи с этим экспортно-импортного баланса это позволяло иметь точку опоры. В противном случае курс тенге менялся бы вслед за изменением цен, сначала бы укреплялся, скажем, до 50 тенге за доллар, а затем падал, возможно, что и до 200–300. Понятно, что это создавало бы нестабильную ситуацию и вызывало бы нервозность у населения и бизнеса. Привязав тенге к доллару, государство выбрало политику сдерживания возможных колебаний. Кроме того, это позволяло не допускать спекуляций на курсе тенге, что в ситуации плавающего курса могли бы делать, к примеру, крупные банки или международные спекулянты. Так что для Казахстана это был лучший выбор из двух возможных.

Правда, периодически в середине 2000-х годов такие колебания все же происходили, когда курс в течение короткого периода совершенно необъяснимо вдруг менялся на 3–4 процента. Нацбанк тогда объяснял это тем, что он не регулирует курс. На самом деле просто он вовремя не реагировал на спекулятивные атаки отдельных банков. Однако в случае проведения политики фиксированного курса это выглядело несколько странно, если не сказать больше. После пары таких трюков сомнения возникли уже у руководства страны, поэтому в итоге курс все-таки был окончательно зафиксирован на уровне 120 тенге за доллар.

Между тем осенью 2008 года ситуация изменилась на прямо противоположную. Цены на сырье резко упали, внешняя инвестиционная активность снизилась в связи с недоступностью кредитования, кредиты перестали поступать, напротив, их надо было возвращать. Соответственно денег стало меньше, денежная масса несколько снизилась.

В основных экспортоориентированных странах, например в Австралии, где придерживаются плавающего курса, падение цен на сырье автоматически вело к снижению курса национальной валюты. Похожая политика проводилась и в России. Здесь осенью 2008 года рубль стал плавно падать по отношению к доллару. В Казахстане же держались до последнего. Прежнее руководство Нацбанка заявляло, что для девальвации нет оснований. Скорее всего, это было связано с лоббированием со стороны банков, перед которыми как раз в этот момент стоял вопрос о необходимости возвращения внешних займов, тогда их размер оценивался в 46 млрд. долларов. Соответственно, снижение стоимости тенге могло создать для них трудности и потребовать большего числа казахстанской валюты.

Однако на фоне падения поступлений валюты Нацбанку приходилось покупать все большие объемы тенге, что вело к сокращению резервов страны. К тому же снижалась и денежная масса вследствие вывода тенге из оборота, а следовательно, падала ликвидность, денег в обращении становилось все меньше. Кроме того, наверняка подключилось еще и лобби экспортеров, которым в ситуации резкого сокращения поступлений валюты из-за падения мировых цен стало трудно выполнять внутренние обязательства, которые они должны были оплачивать в тенге. Ситуация усугублялась еще и тем, что в результате проведенной в России девальвации рубля по отношению к нему резко укрепился тенге. С учетом тесных экономических связей Казахстана с Россией и наличия более семи тысяч километров общей границы это вносило серьезный дисбаланс в систему отношений между ними. Экспорт из России в Казахстан стал очень выгоден, что вело к изменению направления потока товаров и множеству сопутствующих проблем.

В итоге борьба банковского и экспортерского лобби на фоне общей тяжелой ситуации в мировой экономике и с учетом потребности внести коррективы в экономические отношения с Россией привели к необходимости радикального решения проблемы. В итоге в начале 2009 года было заменено руководство Нацбанка и новому председателю Григорию Марченко пришлось принимать непопулярные решения. В феврале была проведена одномоментная девальвация. Она вызвала серьезные споры, многие оппоненты Марченко утверждали и до сих пор утверждают, что российский вариант постепенной девальвации был бы лучше. Однако в конкретной ситуации весны 2009 года это было вполне оправданное решение. Тем более что российский опыт не был слишком удачен – растянутая по времени девальвация (она продолжалась около трех месяцев) привела осенью 2008 года к массовому бегству от рубля, что вызвало временный паралич системы денежного обращения, никто никому не платил, так как российский ЦБ скупил практически все выпущенные ранее рубли. Так что с макроэкономической точки зрения быстрая девальвация менее болезненна для экономики, хотя того же нельзя сказать про население. Но, по крайней мере, денежное обращение в Казахстане пострадало не так значительно, как это было в России.

После одномоментной девальвации курс стабилизировался на отметке 150 тенге за доллар, это был новый уровень фиксации казахстанской денежной единицы, который не менялся до середины ноября. Однако с лета 2009 года начался рост цен на нефть и прочее сырье, составлявшие основу казахстанского экспорта. Кроме того, США явно перешли к проведению политики слабого доллара. Это позволяло Вашингтону использовать все преимущества своего положения обладателя мировой резервной валюты, наращивать госдолг, держать нулевую ставку рефинансирования, стимулировать тем самым деловую активность. Это привело к тому, что в мире началась битва за преимущество валютной позиции. Страны стали бороться за то, чтобы их деньги были как можно более слабыми. Это должно было поддержать экспорт и способствовать оживлению деловой активности. В сентябре представители ЕС жаловались в МВФ, что США искусственно делают доллар слабым. Кроме того, со стороны западных стран периодически высказывались претензии Китаю за его упорное нежелание отказаться от жесткой привязки юаня к доллару. Соответственно получалось, что по мере ослабления доллара юань также становился еще слабее, что делало экспорт из Китая таким же выгодным, как раньше.

В новой ситуации Россия опять отреагировала началом укрепления рубля, в итоге к ноябрю он достиг уровня в 28,5 рубля за доллар в сравнении с примерно 36 рублями в начале года, а Казахстан снова стал поддерживать имевшийся фиксированный курс тенге к доллару. Соответственно к концу осени тенге заметно ослаб по отношению к рублю. В итоге образовался новый дисбаланс в экономических отношениях нашей страны с ее соседом и крупнейшим деловым партнером. На этот раз казахстанская продукция стала более привлекательной, например, для российских потребителей вдоль границы. Для наших экспортеров это положение было очень выгодным, они получали в Казахстане много тенге за проданную в Россию продукцию, например, уголь, железную руду и электричество.

Однако для российской стороны новая ситуация не выглядела столь перспективной. Главное заключалось в том, что упал экспорт из России в Казахстан, особенно машиностроительной продукции. Российская продукция стала дороже для наших потребителей и стала еще больше проигрывать тому же Китаю. С учетом того, что тенге с юанем вместе привязаны к доллару, китайская продукция стала еще выгоднее, чем российская. Поэтому наверняка Москва настаивала на восстановлении баланса, что предполагало укрепление тенге. Особенно в ситуации, когда мы готовимся к подписанию с Россией договора о создании Таможенного союза.

Но при политике фиксированного курса его колебания не должны происходить слишком часто. Каждый переход на тот или иной уровень – это серьезное событие и в чем-то даже стресс для экономики страны и ее населения. Достаточно вспомнить, какой критике подвергли Марченко после весенней девальвации.

Причем поразительно, что наше общество по-прежнему почему-то ждет девальвации. Хотя все говорит о том, что при таких ценах на нефть гораздо логичнее ждать ревальвации. Укрепление тенге по отношению к доллару может стать неизбежным, надо просто найти новый уровень его фиксации, чем собственно Нацбанк сейчас и занимается. Пока это примерно 148 тенге за доллар, может быть еще меньше, где именно мы не знаем. Однако с учетом того, что у нас уже нет сильного банковского лобби, да и долги банков сократились весьма серьезно – по словам Марченко, с 46 млрд. до примерно 30, это, не считая реструктуризации долгов «Альянса» и БТА (а у экспортеров нет других конкурентов), – можно ожидать, что коррекция будет не слишком сильной. Тем более что той же Москве можно возразить: с 1 января мы и так повышаем пошлины на импорт, и, следовательно, китайская продукция станет дороже. Поэтому скорее всего нынешнее незначительное укрепление тенге стало символическим жестом по отношению к Таможенному союзу, вернее, к доминирующей в ее составе России.

Так что при поиске ответов на вопрос, каким будет курс тенге, следует следить за несколькими важными темами – например, мировыми ценами на сырье, экспортно-импортным балансом страны и положением дел в России. В любом случае мы практически всегда, пусть с определенным запозданием, вынуждены реагировать на тенденции на валютном рынке, которые происходят у нашего северного соседа.

Тэги: доллар, банки, тенге, нефть, девальвация


Оценка: 5.00 (голосов: 1)



Похожие статьи:
04.04.2011   Имидж или...


Комментарии к статье:


Имя:
E-Mail:
Комментарий:   

Регистрационное свидетельство №10218-Ж
выдано 19 июня 2009 г. Министерством культуры
и информации Республики Казахстан

 Республика Казахстан
г. Алматы, 050010
Главпочтампт, а/я 271		 тел./факс: +7 (727) 272-01-27
272-01-44
261-11-55
 Перепечатка материалов, опубликованных в журнале
"Центр Азии", и использование их в любой форме, в том числе
в электронных СМИ, допускается только с согласия редакции.
Copyright © 2009-2011, "Центр Азии", All rights reserved Designed and developed by "Neat Web Solution"