К новым картам

С января 2010 года начинается принципиально новый «программный» цикл в государственном планировании. Все текущие экономические проекты и документы, как пояснил глава правительства Карим Масимов в ходе представления плана индустриализации, должны быть переформатированы. В результате у нас останется не более пяти стратегических программ, причем они будут утверждаться только главой государства. А основным экономическим документом будет Программа форсированного индустриально-инновационного развития. Рассчитанная на 2010–2014 годы, она войдет в число ключевых этапов разрабатываемого в правительстве стратегического плана развития Казахстана в посткризисный период до 2020 года. Напомним: сейчас общее число интегрированных экономических документов составляет 52. По словам премьер-министра, новая иерархия экономических программ Казахстана будет выглядеть следующим образом. Базовый документ – госпрограмма индустриального развития, определяющая основные приоритетные направления и общесистемные меры, требующие межотраслевой координации, а также источники финансирования. Для ее реализации будут разработаны 10 отраслевых программ и 25 мастер-планов.

Конечно, все это отнюдь не означает, что программы и планы, принятые до кризиса, должны быть полностью пересмотрены или даже свернуты, как об этом поспешили заявить некоторые аналитики. Но ситуация последних двух лет внесла в них серьезные поправки. Как сообщали авторы, представляя проектные версии нового стратегического документа, все планы по «новой» индустриализации базируются на положениях Стратегии индустриально-инновационного развития РК на 2003–2015 годы, а также государственной программы «30 корпоративных лидеров Казахстана». Сейчас в стране завершается второй этап Стратегии индустриально-инновационного развития («фаза активной реализации», намеченная на 2006–2010 годы). Теперь стратегия строится уже на несколько иных приоритетах, поэтому ряд положений этого долгосрочного плана, созданного в докризисный период, был доработан – как в отраслевом, так и в региональном разрезе. Выбор основывался на понимании того факта, что государственные ресурсы должны идти не на стимулирование модернизации в целом, а по нескольким конкретным направленям, где у казахстанских компаний есть явные конкурентные преимущества. Чтобы исключить распыление ресурсов и добиться сбалансированности своих инвестиционных программ, правительство разработало Схему территориально-пространственного развития страны (карту индустриализации) и Схему рационального размещения производственных мощностей. Очевидно, что системное планирование региональных и отраслевых «точек роста», четкий выбор приоритетов – это и есть то главное, что отличает новую экономическую программу от долгосрочных стратегических документов, которые создавались до кризиса.

В основу региональных приоритетов авторы программы заложили простую и давно опробованную в развитых странах модель рациональной концентрации ресурсов. Например, автомобильные заводы логичнее строить рядом с металлургическими комбинатами и рудниками, как это делали в Германии еще в начале прошлого века. Схема размещения производственных мощностей стала собранием подробных данных обо всех элементах ресурсной базы, об инфраструктуре, а также распределении трудовых ресурсов в регионах. Карта индустриализации, в свою очередь, представляет собой перечень действующих, строящихся и планируемых производственных комплексов.

Важно заметить, что государство здесь ничего не диктует бизнесу. Оно не собирается идти по пути, например, Узбекистана, где создание любого завода, цеха и даже небольшой аграрной фирмы невозможно без одобрения властей. Правительство будет управлять ситуацией через систему стимулов. «Карты», о которых идет речь, выступают как инструмент мониторинга и управления выбранными «точками роста»: государство будет оказывать точечные меры поддержки там, где это может дать лучший эффект. То есть схема стимулирования бизнеса похожа, скорее, на южнокорейский или тайваньский вариант, где «выращивали» своих нынешних индустриальных лидеров долгой и планомерной поддержкой в строго очерченных приоритетных секторах. «В этом процессе усилится роль государственного планирования и стимулирования экономики», – подчеркивал президент Нурсултан Назарбаев, представляя в мае перед партией «Нур Отан» новый план. Соответственно, другой будет и мера ответственности тех компаний, чьи проекты выбраны в качестве «точек роста». К задачам «чистого бизнеса» у них прибавится необходимость четкого следования в фарватере принятых планов – как своего рода плата за полученные привилегии и поддержку.

Жесткий отбор

После представления плана «новой индустриализации» в бизнес-сообществе появился закономерный вопрос: каким критериям нужно соответствовать и чем заниматься, чтобы рассчитывать на государственные инвестиции. На эту тему, на фоне определенного дефицита информации, в регионах даже начались некоторые спекуляции. Так, в среде мелких предпринимателей вскоре после сентябрьского представления программы появились слухи, что якобы новый план – не что иное, как продолжение антикризисной программы ФНБ «Самрук-Казына» по кредитованию малого и среднего бизнеса.

Однако на самом деле это два разных вопроса. Основная часть казахстанского МСБ, очевидно, сможет иметь лишь опосредованное отношение к проектам форсированной индустриализации: слишком серьезны стартовые требования. По словам министра индустрии и торговли РК Асета Исекешева, который прокомментировал ожидаемые действия правительства в рамках пятилетнего плана, госпрограмма направлена на бизнес-инициативы с конкурентоспособным и высокотехнологичным производством в приоритетных отраслях экономики. Для таких инициатив и проектов будут созданы наилучшие условия, включая меры государственной, ресурсной и финансовой поддержки. То есть у высокопрофессионального бизнеса, который попадет в число участников программы, появятся качественно новые возможности финансирования своих проектов. Схемы будут различными: это и льготное финансирование, и гранты, и обеспечение проектов необходимой инфраструктурой. Государство, в частности, может пойти на предоставление мер налогового и таможенного стимулирования, содействовать продвижению вашего экспорта и даже обеспечить гарантирование спроса на вашу продукцию.

Для современного казахстанского бизнеса это беспрецедентный уровень протекционистских мер. Можно ожидать, что желающих получить такую поддержку будет значительно больше, чем отобранные под контролем правительства 382 проекта в рамках плана индустриально-инновационного развития. По этому поводу руководитель МИТ подчеркнул, что в Карту индустриализации, несмотря на очевидный бизнес-акцент, попадут далеко не все передовые предпринимательские идеи. Правительство отберет только те, которые пройдут тщательный экспертный отбор, и их соответствие критериям современных инновационных проектов будет подтверждено. «Не должно быть мнений о карте как о некоем «волшебном» документе, который будет решать все, достаточно только в него попасть, – отметил министр. – Карта индустриализации – это прежде всего система управления проектами, позволяющая оказывать точечные меры господдержки». То есть, в конечном счете, набор требований к проектам, которые могут войти в программу, будет определяться на самом высоком государственном уровне и исходить не из соображений поддержки бизнеса (как было в рамках антикризисных госпрограмм), а из долгосрочных стратегических интересов развития экономики. «Проходных» и случайных участников в этой большой игре не будет.

Опора на государство

Сейчас под контролем правительства запущены или готовятся 382 инновационных проекта общей стоимостью 9,5 трлн. тенге, в рамках которых государство планирует создать 59,2 тыс. рабочих мест. 37 проектов определены как прорывные, с суммой в 6,5 трлн. тенге и созданием 11,4 тыс. рабочих мест. Они реализуются в рамках программы «30 корпоративных лидеров Казахстана». Большинство сконцентрируется в регионах, где правительство намерено поддержать 331 индустриальный проект на общую сумму 3 трлн. тенге с созданием 47,8 тыс. рабочих мест. Приоритетными отраслями будут агропромышленный комплекс, строительный сектор, нефте- и газопереработка, металлургия высоких переделов, химическая промышленность и фармацевтика, энергетика, развитие транспортной и телекоммуникационной инфраструктуры. На сегодня, по данным официальных источников, мониторингом правительства уже охвачено 186 начатых региональных проектов с общим объемом инвестиций 2,5 трлн. тенге.

Если удастся создать современные конкурентоспособные производства в выбранных секторах, то это, как отметил глава государства в выступлении на 21-м пленарном заседании Совета иностранных инвесторов при президенте РК, станет основой развития экономики после кризиса. При эффективной реализации плана форсированного индустриально-инновационного развития страна получит экономический эффект, равный половине ВВП, отметил Нурсултан Назарбаев. Речь идет о добавленной стоимости в объеме порядка 50 млрд. долл. Однако это станет возможным только в том случае, если бизнес действительно способен решить задачу диверсификации экономики, если он сможет создать современную индустрию переработки, соответствующую нынешним темпам и уровню развития мировых рынков. Если в Казахстане смогут самостоятельно перерабатывать все ресурсы – от нефти, газа и металлов до продукции аграрных компаний – в конкурентоспособную продукцию высоких переделов, то в экономике появится несколько новых мощных точек опоры. Такая диверсификация – «единственно верный путь посткризисного развития, способный обеспечить устойчивое и долгосрочное благосостояние наших граждан», подчеркнул президент.

Планка установлена действительно очень высокая для подавляющего большинства казахстанских предприятий. Напомним, в аграрной индустрии ставится цель полной технологической модернизации, с акцентом в сторону крупных и средних компаний полного цикла. По такому пути шло развитие отрасли в США, где в итоге доля крупного бизнеса в структуре отрасли превысила 70 процентов. К 2015 году авторы программы ставят цель довести долю сельхозтоваров в общем объеме экспорта до 8 процентов (сейчас она составляет около 4 проц.). В секторе стройматериалов акцент делается на том, чтобы максимально повысить местное содержание. Около половины стройматериалов Казахстан пока импортирует, но к 2015 году правительство намерено обеспечить за счет внутреннего производства более 80 процентов потребностей казахстанского рынка в стройматериалах. Нефтепереработка и инфраструктура нефтегазового сектора – третье приоритетное направление программы. Здесь поддержку получат отечественные компании, занимающиеся глубокой переработкой, строительством трубопроводов. Одной из задач является полная модернизация нефтеперегонных заводов и насыщение рынка качественным отечественным топливом. Следующая «точка роста» – металлургия высоких переделов, где запущено около 30 новых проектов. За счет их правительство планирует в 2014 году обеспечить удвоение производства и экспорта продукции металлургии. Пятое направление форсированного развития – технологичная химия, фармацевтика и оборонные производства, шестое – электроэнергетика, седьмое – создание современной транспортной инфраструктуры.

Кстати, занятым во всех этих отраслях казахстанским компаниям – производителям материалов, машин и оборудования, различных комплектующих, строителям дорог, аграрным фирмам – важно иметь в виду, что государство поддержит не только тех, кто «попал в программу». Речь идет о системном отстаивании государственными структурами рыночных интересов отечественных компаний, в том числе через жесткие протекционистские меры. Особенно это касается сферы госзакупок, где до последнего времени принцип ценовой игры на понижение (что дешевле – то и продается) активно использовался фирмами-импортерами. На днях мажилисмены одобрили проект «О внесении изменений и дополнений в законодательство по вопросам казахстанского содержания». Главной целью новшеств, как отмечает представитель парламентской комиссии, было установление широких полномочий регулирующих органов по вопросам казахстанского содержания при закупках товаров, работ и услуг государственными органами и компаниями. Законопроект предполагает более жесткую систему контроля, прозрачности, общей доступности и справедливости всех процедур по госзакупкам. Это, по мнению авторов поправок, позволит отечественным компаниям на равных условиях с иностранными участвовать в конкурсах на поставку товаров, работ и услуг.


Сама по себе возможность широкого лоббирования и продвижения своих интересов через госструктуры, курирующие план индустриализации, это большой плюс для бизнес-групп, чьи проекты уже включены в него или имеют такую перспективу. Возможно, конкуренты и те, кто по разным причинам «не попал в программу», сочтут такую ситуацию нерыночной и несправедливой. Но надо понимать, что для государства цена вопроса модернизации весьма высока, поэтому неизбежно приходится жертвовать некоторыми либеральными ценностями. К тому же, никто не отменял старое правило: кто платит, тот и заказывает музыку.

Но для правительства основная сложность состоит в другом. Вопрос ведь не только в деньгах. Кроме финансовых вливаний для быстрой модернизации необходимо профессиональное управление, а для этого нужен интеллектуальный человеческий потенциал. Как восполнить кадровый голод в казахстанской промышленности, кем заменить специалистов-технарей старого поколения – один из самых сложных вопросов для создателей новых производств. И притом далеко не единственный.

Не всё просто…

«Физически» построить предприятия по мировому стандарту и установить на них современное оборудование – это еще полдела, считает руководитель московской компании «Интегра» по установке систем управления Дмитрий Вишневой. Важно еще заранее знать, кто будет работать на этих новых производствах. «Мы в России, особенно в глубинке, часто сталкиваемся именно с такой проблемой: нет подготовленных технических кадров, а те, кто есть, это люди еще старой советской формации. Они «не тянут», не соответствуют современным задачам, не понимают требований и работают по старинке. Из-за этого ресурсы современных систем управления не используются подчас и на десять процентов», – говорит он.

В Казахстане с его огромными территориями новые производства, особенно если они отдалены от крупных интеллектуальных центров, часто имеют схожие проблемы. Решать их приходится «импортом мозгов», что весьма недешево и к тому же неверно с точки зрения имиджа. Как подчеркнул премьер Карим Масимов, представляя правительству комплекс планов по технологической индустриализации страны, решение этой проблемы в мире найдено давно: необходимо открывать учебные заведения, которые будут прямо задействованы в процессах модернизации. Тогда же он поручил своему заместителю Ерболу Орынбаеву презентовать строительство университета в Астане, специальной школы и Фонда науки уже в середине следующего года. «Это должны быть действующие объекты, они должны стать составляющей частью как «большой» программы Стратегии развития экономики страны до 2020 года, так и конкретно Карты индустриализации», – заметил глава правительства. Кстати, вовлечение высшей школы в технологическое перевооружение, как и ее целенаправленное «переформатирование» под текущие кадровые потребности, это не есть что-то особенное в практике государственного протекционизма. По такому пути в свое время прошли многие «новые» экономики постиндустриального периода, например, стран Южной Азии. Правда, в нашем случае остается сомнение, удастся ли сделать такую систему отраслевого образования достаточно мобильной. Но это уже вопрос к авторам программы.

Другой актуальной проблемой остается инфраструктура, на которой всю «новую индустрию» планируется строить. В частности, это ее энергетическое обеспечение. В выступлении министра энергетики и минеральных ресурсов Сауата Мынбаева, посвященном представлению госпрограммы индустриализации, отмечалось, что ее выполнение прямо зависит от энергообеспечения. Причем это вопрос уже ближайших двух-трех лет. Наращивание генерирующих мощностей должно опережать ввод новых предприятий, подчеркнул г-н Мынбаев. А это сфера очень масштабных целевых инвестиций. «В перспективе мы ожидаем значительный рост потребления электроэнергии, – заметил он. – Это связано, в том числе, с реализацией госпрограммы форсированного индустриально-инновационного развития страны». Даже по 83 уже готовым к запуску проектам программы требуется значительный рост производства или импорта электроэнергии, между тем общее число проектов приближается к 400. В то же время энергетические активы в стране сильно изношены, и даже поддержание нынешних объемов производства требует значительных инвестиций, отметил министр.

В целом, наверное, никак нельзя утверждать, что выполнить намеченные задачи модернизации в выбранных секторах будет простым делом. Стратегическая сложность предложенного правительством плана очевидна – это не только проблемы с кадрами, инфраструктурой и технологическим перевооружением, но и опережающее планирование рынков сбыта, и контроль использования средств, и обеспечение возврата государственных инвестиций. В глобальном плане то, к чему подошел Казахстан в своей среднесрочной экономической стратегии, имеет не так уж много аналогов. В мире не много стран, чей опыт здесь можно было бы однозначно взять за основу – особенно сейчас, после тяжелейшего кризиса, когда потерпели фиаско многие казавшиеся незыблемыми устои и принципы свободного рынка. В этих условиях действительно трудно предложить какой-то однозначный рецепт. Но готовность государства активно стимулировать «точки роста», четко выстраивая приоритеты и поддерживая бизнес всеми средствами, вселяет надежду на успех.