По данным иракского избиркома, либеральный блок «Аль-Иракия» во главе с бывшим премьер-министром страны Айядом Аллави займет в парламенте 91 кресло из 325. У коалиции «Государство закона», лидером которой является нынешний глава правительства Нури аль-Малики, всего на два мандата меньше – 89. За ним следует шиитский религиозный Национальный альянс, который проведет в законодательное собрание 70 своих представителей. Еще 43 места оказались у двух крупнейших курдских партий – Демократического и Патриотического союзов.

Таким образом, парламентские выборы стали отражением установившегося в стране хрупкого равновесия всех основных политических сил. Ни одной из партий не удалось набрать количества мест, необходимого для самостоятельного формирования правительства. Для недавно стоящего на грани гражданской войны Ирака такое положение дел в принципе может считаться неплохим. Однако многие эксперты прогнозируют, что неустойчивый баланс в любой момент закончится новым обострением политической борьбы. Аль-Малики, к примеру, заявил, что не признает итоги голосования и требует пересчета голосов. В свою очередь Аллави уже начал первые консультации по формированию коалиционного правительства.

Приведет ли противостояние бывшего и действующего премьеров к очередной вспышке насилия, сказать пока трудно. Результаты народного волеизъявления скорее говорят в пользу того, что иракцы в массе своей устали от этнорелигиозной конфронтации и отдают предпочтение стабильному развитию государства. Именно поэтому больше всех голосов получил умеренный светский шиит Айяд Аллави, которого также поддерживают как либерально настроенные шииты, так и сунниты, и курды. В его блок наряду с шиитскими организациями входят и суннитские. Причем среди последних важную роль играет политическая партия «Согласие», возглавляемая Усамой ат-Тикрити. Любопытно, что он не только суннит, но и выходец из города Тикрит, родины Саддама Хусейна.

Возможно, «Аль-Иракия» победила в том числе и потому, что за нее проголосовали бывшие баасисты-сунниты, то есть те, кто еще в недавнем прошлом являлся опорой режима Хусейна. После 2003 года в процессе так называемой «дебаасификации» госорганов все они были отправлены в отставку, однако под давлением Вашингтона иракские власти вновь возвращают их в госаппарат и силовые структуры. Американцы исходили из того, что большая часть суннитского повстанческого движения контролировалась бывшими баасистами. Вернув их в политический процесс, Пентагон отчасти решил и сложную проблему с иракскими мятежниками.

В таком случае получается, что Аллави имеет шанс превратиться в общенационального лидера, поскольку аль-Малики, пытавшийся в феврале не допустить влиятельных суннитских политиков к выборам, теперь объективно считается выразителем интересов шиитского большинства. И тот факт, что претензии аль-Малики по пересчету бюллетеней не поддержали ряд иракских партий и, главное, Вашингтон, говорит об их желании немного изменить правила игры. Сунниты опасаются политического доминирования шиитов, а Западу выгодно, чтобы все иракские партии в той или иной степени осознали невозможность править страной, опираясь исключительно на свою электоральную базу, и вынуждены были идти на формирование коалиционного правительства, в котором широко представлены все иракские общины. Тем самым они подтверждали бы свою готовность сохранять единство и искать компромиссы.

Другими словами, благодаря усилиям американцев в Ираке может возникнуть некая система сдержек и противовесов, типичная для западной демократии. То есть отныне иракцы, если они, конечно, хотят сохранить мир и порядок, должны будут договариваться друг с другом. Альтернатива этому – продолжение кровопролитного гражданского конфликта.

По сути, в Вашингтоне могут говорить о том, что США добились вполне определенного успеха в демократизации Ирака. Разумеется, тамошняя демократия еще далека от западных стандартов. Впрочем, полного сходства с европейской или американской политической системой и не требуется. По объективным причинам просто невозможно в стране с восточной организацией общества построить демократию западного образца. Те же трудности Запад, к примеру, испытывает в Афганистане, общество которого также подвержено этнорелигиозным разногласиям, а общинные противоречия неоднократно приводили к вооруженным конфликтам. Американцы прикладывают немало усилий, чтобы афганские пуштуны, таджики, узбеки и хазарейцы научились находить общий язык, но уровень недоверия между ними все равно высок.

Примерно также складывается ситуация и в Ираке. И здесь гарантом сохранения спокойствия и военно-политической стабильности становится американское военное присутствие. Именно вооруженные силы США призваны не допустить повторения гражданской войны и обеспечить выживаемость создающейся иракской политической системы, в основу которой, по всей видимости, положен механизм, не позволяющий прийти к власти сильной личности. Для восточной политической традиции такое положение дел не совсем характерно. Сама логика общественного развития Ирака всегда требовала решительных лидеров. Поэтому здесь по-прежнему помнят Хусейна, а курды на протяжении многих лет поддерживают своих харизматичных вождей – Джаляла Талабани и Масуда Барзани. Кстати, многие иракцы признаются, что симпатизируют Аллави именно за его жесткий стиль правления. Он даже получил в народе прозвище «Саддам безусый».

Впрочем, в нынешних условиях Аллави вряд ли сможет превратиться в авторитарного правителя, для этого у него слишком слабые позиции в парламенте. К тому же, как уверяют наблюдатели, его ставка на арабский национализм очень не нравится курдам. Не случайно президент Ирака Джалял Талабани выразил свою поддержку Нури аль-Малики. Данное обстоятельство уже позволило комментаторам говорить о нарождающемся конфликте во властных коридорах Ирака.

Однако такое положение вещей, похоже, не расстраивает американцев, стремящихся сохранить в Ираке мир и порядок. Их вполне устраивает, что в стране появился лидер, претендующий на звание общенационального, ведь это позволяет говорить о сохранении единства общества и страны. При этом Вашингтон продолжает заигрывать с шиитскими и курдскими партиями в соответствии с политикой «не складывать все яйца в одну корзину». Такая позиция предоставляет Белому дому огромное пространство для политического маневра. Например, США не хотели бы появления в Ираке лидера, способного на проведение самостоятельной политики, что рано или поздно позволит ему бросить вызов Вашингтону. Впрочем, если это будет отвечать интересам США, американцы, по всей видимости, готовы оказать поддержку даже новому «Саддаму». Все зависит от обстоятельств. Ведь одна из основных стратегических задач Вашингтона заключается в том, чтобы иракский политический процесс стал более понятным и предсказуемым. По крайне мере для него, ведь это очень серьезный фактор при проведении геополитической игры в Ближневосточном регионе. По мере того как будет развиваться ситуация в Ираке, станет понятно, смогли ли США добиться поставленной цели.