 |
eng rus | |
Ближневосточное ралли
В сентябре операция по свержению режима Муамара Каддафи в Ливии вступила в завершающую стадию. Триполи пал, около семидесяти стран признали ливийское переходное национальное правительство, а Интерпол внес Каддафи и его близких в список наиболее разыскиваемых лиц. Между тем будущее самого ливийского государства по-прежнему туманно, как, впрочем, и дальнейшая судьба всего Ближнего Востока, оказавшегося сегодня на острие геополитических интересов ведущих мировых держав
 Переходный национальный совет – новое руководство Ливии  |
Автор: Евгений Пастухов
Локация: Алматы Номер: №15-16 (52-53) 2011 Падения Триполи пришлось ждать почти полгода. После того как США, Евросоюз и некоторые арабские страны выступили на стороне ливийских повстанцев, оказав им моральную и материально-техническую поддержку, в том числе и оружием, уход Каддафи был лишь вопросом времени. Но ливийский революционер оказался довольно крепким орешком. Несмотря на сильное внешнее и внутреннее давление, он сумел продержаться значительно дольше президентов Бен Али и Хосни Мубарака из соседних Туниса и Египта. Даже после взятия столицы Ливии о полном разгроме верных Каддафи отрядов говорить пока не приходится. Это признают и руководители Переходного национального совета (ПНС), который сейчас играет роль правительства Ливии. Не случайно зампредседателя ПНС Махмуд Джибриль в своем первом же выступлении после переезда в Триполи призвал соотечественников перестать воевать друг с другом. Захватив ливийскую столицу, повстанцы открыли новую страницу в одном из самых загадочных вооруженных конфликтов современности. До сих пор эксперты и наблюдатели ломают голову над истинными целями этой войны и пытаются определиться с ее главной движущей силой. Западные СМИ, в частности, не скрывают, что после того, как самолеты НАТО захватили господство в небе, именно бойцы британского спецназа SAS и специальных сил французской жандармерии GIGN не позволили войскам Каддафи переломить ситуацию на суше. Отряды оппозиции, усиленные европейцами, оказали мощное сопротивление при обороне Мисураты и других имеющих стратегическое значение городов Ливии, а затем перешли в наступление. Злые языки уверяют, что захват Триполи вообще стал возможен только из-за тесного военного взаимодействия ливийцев с британскими и французскими спецназовцами, которым помогали их коллеги из Катара, Объединенных Арабских Эмиратов, Иордании и Египта. В общем, трудно отделаться от ощущения, что без помощи иностранцев, в том числе и арабов, ливийские повстанцы вряд ли были бы столь успешны в военном отношении. Но если это действительно так, то на наших глазах фактически создан прецедент, когда армия и разведка арабских стран на практике не только демонстрируют тесное взаимодействие и координацию с силовыми структурами Запада, но и совместно с ними решают судьбу отдельно взятого арабского государства. В принципе военно-дипломатическое вмешательство арабов во внутренние дела других мусульманских стран в последнее время происходило не так уж и редко. Считается, например, что благодаря поддержке не только Пакистана, но также Саудовской Аравии и ОАЭ афганские талибы получили перевес в борьбе с отрядами моджахедов из Северного альянса. По некоторым данным, глава саудовских спецслужб Турки аль-Фейсал принимал непосредственное участие в разработке операции по захвату талибами Кабула, после чего в 1997 году Эр-Рияд, Абу-Даби и Исламабад официально признали режим «Талибана». Также саудиты недавно помогали йеменскому президенту Салеху бороться с вооруженными отрядами шиитов-зейдитов на севере страны, которым вроде бы оказывал поддержку Иран. Кроме того, в последнее время арабские монархии Персидского залива так или иначе вовлечены в гражданские конфликты в Ираке и Ливане, где они поддерживают близкие к ним суннитские организации. Из самых свежих примеров можно привести дипломатическую поддержку Эр-Рияда и его соседей сирийской оппозиции, или случаи подавления саудовской армией выступлений шиитов в Бахрейне. Разумеется, активная внешняя политика арабских монархий в регионе в целом не противоречила стратегическим интересам Запада. Более того, зачастую она была ему выгодна. Напомним, во второй половине 1990-х годов Вашингтон и Исламабад планировали построить газопровод из Туркменистана в Пакистан через территорию Афганистана и, естественно, их больше устраивала победа талибов, нежели ориентированного на Иран и Россию антиталибского альянса Ахмад Шах Масуда. Так получилось, что именно отряды Масуда стали основным препятствием на пути реализации масштабного геополитического проекта. Что касается Ирака, Йемена, Ливана, Сирии или Бахрейна, то здесь монархии Персидского залива и их западные союзники стремились прежде всего ограничить влияние Тегерана, который пытался наладить более тесные отношения с крупными шиитскими общинами в ряде ближневосточных государств, и тем самым усилить свои позиции на региональной арене. Между тем нынешний конфликт в Ливии – это совсем другая история, которая, похоже, может в корне изменить всю ситуацию на Ближнем Востоке. В Ливии не просто совпали интересы арабов и стран Запада. Революционер Каддафи всегда был большой головной болью как для Вашингтона, Лондона и Парижа, так и для арабских королей. Интрига, скорее, заключается в другом. Сейчас уже можно говорить о том, что едва ли не впервые монархии Персидского залива наравне с западными странами участвовали в изменении режима в отдельном арабском государстве. И хотя на первый взгляд военную роль арабов в ливийских событиях нельзя назвать ключевой, в отличие от Великобритании, Франции или США, именно с подачи катарского телеканала «Аль-Джазира» началась мощная информационно-пропагандистская кампания против ливийского режима. После репортажей данной телекомпании мировое сообщество узнало, что «Каддафи расстреливает мирные демонстрации». Позднее глава Пентагона Роберт Гейтс опроверг некоторые обвинения «Аль-Джазиры» в адрес лидера Джамахирии, который якобы «бросал против гражданских артиллерию и авиацию», но, несмотря на это, сюжеты катарских телевизионщиков отчасти позволили Совбезу ООН единодушно принять резолюцию №1973 об установлении бесполетной зоны над Ливией. Данный документ, по сути, санкционировал применение силы против Каддафи и его войск. Другой любопытный момент, связанный с ситуацией в Ливии и других государствах Северной Африки, заключается в усилении позиций арабских монархий в регионе и в первую очередь Саудовской Аравии. Народным волнением были сметены режимы, которые, как, например, египетский, считались конкурентами Эр-Рияда по влиянию в арабском мире или те, кто жестко подавлял на своей территории просаудовские религиозные группировки – как это происходило в Тунисе и Ливии. По иронии судьбы прежде только Тегерану удавалось обращать в свою пользу внешнеполитические инициативы Запада на Ближнем Востоке. Так, глобальная антитеррористическая кампания НАТО в Афганистане осенью 2001 года привела к разгрому движения «Талибан», которое рассматривалось иранцами как непосредственная угроза. Вторжение США и их союзников в Ирак в 2003-м привело к смене крайне враждебного для Тегерана режима Саддама Хусейна. Более того, когда к власти в Ираке пришли шиитские партии, многие из них не скрывали своего желания наладить тесные отношения с соседом. Серьезные геополитические изменения в регионе во многом позволили Ирану выступить с идеей объединения всего мусульманского мира. Уже в 2005 году иранский президент Махмуд Ахмадинежад открыто заявлял о готовности возглавить мусульманскую умму, противопоставляя ее Западу. По большому счету, Тегеран умело использовал сложное положение американцев в Афганистане и Ираке, чтобы перехватить политическую инициативу. Однако после начала конфликта вокруг иранской ядерной программы США и Евросоюз предприняли ряд мер по ограничению иранского влияния в соседних государствах – Афганистане, Ираке, Ливане, Йемене, а также в зоне палестино-израильского противостояния. И это заставило Тегеран нервничать. Свержение эксцентричного Каддафи – еще один повод Ирану для беспокойства. Казалось бы, к последним событиям в Ливии он должен был отнестись спокойно: страны не были связаны дружескими отношениями. Однако, во-первых, после Ливии может наступить очередь Сирии – единственного иранского союзника, или даже самого Ирана. 3 сентября британский премьер-министр Дэвид Кэмерон завил, что «Великобритания идет в авангарде тех, кто выступает за более жесткий подход по отношению к Дамаску», и отметил, что как только «позволят обстоятельства, Лондон готов осуществить новую военную операцию». А тремя днями ранее на ежегодной конференции послов Франции президент страны Николя Саркози произнес воинственную речь, в которой угрожал Тегерану применением силы, если тот не остановит свою ядерную программу. Во-вторых, «арабская весна» на Ближнем Востоке позволила различным религиозным организациям активно включиться в политический процесс арабских стран. Причем положение в Ливии подтверждает опасную для Ирана тенденцию прихода к власти тех радикальных суннитских религиозных сил, которые в основной своей массе ориентируются больше на Саудовскую Аравию. К примеру, неплохие шансы победить на демократических парламентских выборах в Египте есть у сторонников религиозной партии «Братья-мусульмане», которая находится скорее под саудовским влиянием. Считается также, что именно саудиты стоят за сирийскими «Братьями-мусульманами» и рядом других религиозных организаций Сирии, которые противостоят Башару Асаду. В Ливии представители религиозных радикальных кругов уже стали ключевыми фигурами в переходном совете. Так, командующим отрядами в Триполи был назначен один из бывших командиров «Воюющей исламской группы» Абдельхаким Бельхадж. Экспертам по борьбе с терроризмом он известен тем, что поддерживал «Аль-Каиду» и называл свою организацию частью данной международной структуры. Но Эр-Рияду Бельхадж и его соратники хорошо знакомы как давние противники Каддафи. По некоторым данным, еще не так давно «ВИГ» пользовалась поддержкой саудитов. И не друг, и не враг Своеобразный союз Запада с религиозными радикалами в Ливии, надо заметить, давно настораживает общественность. Еще весной многие эксперты задавались вопросом: «зачем американцы и европейцы передают оружие ливийской оппозиции, которая представлена в том числе и членами различных экстремистских группировок?». Объяснение могло быть простым и циничным. Западники, вероятно, просто действовали по принципу «враг моего врага – мой друг». Отсюда, возможно, и проистекает важность сотрудничества даже с наименее вероятными союзниками, ведь на раннем этапе революционного подъема на Ближнем Востоке поддержка со стороны бесчисленных, но хорошо организованных группировок может сыграть решающую роль в достижении целей Запада. Как показывает опыт, лидеры религиозных организаций, в отличие от светской оппозиции, представляют собой реальную силу, способную увлечь массы в период обострения политических кризисов. Вполне может быть, что впоследствии Запад постарается избавиться от самых одиозных представителей радикальных религиозных кругов. Тем более что по мере углубления политической борьбы в той же Ливии, разбитой на племена и кланы, должен победить сильнейший. И не факт, что это будет Бельхадж со товарищи. Безусловно, исламская модель развития общества и государства может пользоваться большим успехом в арабских странах, переживших «демократическую весну». Однако смогут ли ливийские радикалы или «Братья-мусульмане» в Египте нормально взаимодействовать с Западом или Израилем. В этом смысле весьма симптоматично выглядит нападение на израильское посольство в Каире 10 сентября и в целом ухудшение отношений между Египтом и Израилем в постмубараковский период. Важно отметить, что религиозные организации в арабских странах, говоря об «исламской альтернативе» и роли религии в государстве и обществе, имеют в виду различные варианты. Кому-то больше по душе модель Саудовской Аравии, которая так или иначе участвовала в жизни многих религиозных партий и группировок на всем Ближнем Востоке. Кому-то нравится умеренный ислам по-турецки, а другие тесно связаны с Ираном. Если исходить из того, что роль ислама в жизни государства и общества на Ближнем Востоке будет возрастать, то рано или поздно объективно произойдет столкновение трех моделей. Вот здесь и начинается самое интересное. С учетом ослабления позиций шиитского Ирана, Саудовская Аравия может выступить в роли генератора идей для новых властей арабских стран и предложить им свое видение экономической и социально-политической модернизации государства и общества. Теперь после уничтожения Усамы бен Ладена, который выступал в роли своеобразного идеологического антагониста Эр-Рияда, слишком близкого к США, радикальному исламу нанесен серьезный урон. Налаженные связи с крупнейшими религиозными организациями региона и колоссальные финансовые возможности также на руку Саудовской Аравии. Не исключено, что Вашингтон захочет использовать преимущества Эр-Рияда в продвижении своей ближневосточной политики и станет рассматривать старого союзника в регионе как основную точку опоры. Впрочем, есть еще и Турция, которая предлагает свой путь модернизационных изменений и которую в США называют образцом для всего Ближнего Востока. В пользу Анкары говорит то, что в последнее время правящая религиозная Партия справедливости и развития во главе с Реджепом Тайипом Эрдоганом сумела добиться существенных экономических успехов и провела в стране ряд серьезных демократических реформ. Тогда как политическая и экономическая модель персидских монархий все чаще дает сбои и требует изменений. Это характерно и для Саудовской Аравии, с ее стареющей политической элитой, и для Бахрейна, и других их соседей. Наверное, не случайно 11 сентября президент США Барак Обама заявил о необходимости размещения ограниченного контингента американских войск в Кувейте, поскольку ситуация в этой стране может обостриться в любой момент. Разумеется, так называемые «исламисты» никуда не делись, и они готовятся использовать плоды свержения старых режимов по-своему. Но арабская улица уже вряд ли всерьез воспримет религиозных радикалов наподобие ХАМАС или «Исламского джихада», за которыми стоит Саудовская Аравия. Именно поэтому те же египетские «Братья-мусульмане» создали новую религиозную партию с гораздо умеренными лозунгами, будто бы скопированными с партии турецкого премьера. Конечно же, это не значит, что именно турецкий опыт государственного строительства будет определять дальнейший ход реформ в арабском мире. Но надо напомнить, что в Турции создан такой религиозный режим, который в принципе отвечает интересам Вашингтона и Евросоюза. Эрдоган сделал из своей религиозной партии некий аналог европейских христианско-демократических партий. Его ПСР объединила либералов и социалистов, левых и часть правых, превратившись в классическую умеренную центристскую партию, за которую на последних парламентских выборах проголосовало больше половины избирателей. Именно Эрдоган провел либеральные реформы, на которые не отваживались военные, и приблизил страну к евростандартам больше, чем сторонники светского пути развития государства. Весьма любопытно также и то, что совсем недавно в турецкой проправительственной газете «Заман» вышла статья, обвинявшая турецкую армию в антиамериканизме. На этом фоне Вашингтон и Анкара неожиданно договорились о том, что на территории Турции будут размещены элементы европейской противоракетной обороны, которая направлена против Ирана. Таким образом, возможно, турецкое руководство подчеркивает, что является ответственным союзником США и учитывает их стратегические интересы на Ближнем Востоке. Видимо, взамен Вашингтон закрывает глаза на серьезный конфликт Анкары с Тель-Авивом. В начале сентября Турция объявила о высылке израильского посла и приостановлении всех военных соглашений, требуя извинений за нападение израильтян 31 мая прошлого года на «Флотилию свободы», которая везла гуманитарный груз в сектор Газа. Инциденту на море, напомним, предшествовал другой серьезный скандал. В январе 2009 года в Давосе Эрдоган жестко раскритиковал военную операцию Израиля «Литой свинец» в секторе Газа, после этого отношения двух стран резко ухудшились. Между тем многие эксперты считают, что конфликт между Анкарой и Тель-Авивом – это хорошо продуманный турками шаг, направленный на повышение имиджа страны в арабском мире. По совпадению после объявления о высылке израильского посла Эрдоган в середине сентября собрался с визитом в Египет, Тунис и Ливию. Очевидно, что эта поездка направлена не только на закрепление деловых и политических связей Анкары. Сегодня быстрое экономическое развитие Турции, являющейся второй по величине военной державой НАТО, ее светская демократия под управлением религиозной партии могут сильно заинтересовать арабские страны, ищущие новые модели развития. Таким образом, Ливия стала не только полигоном для НАТО и арабских стран, где отрабатываются методы по свержению режима, но и местом, где будут конкурировать идеи по строительству арабского государства и всего нового Ближнего Востока. Ведь вполне возможно, что в дальнейшем арабские страны смогут принимать более активное участие в судьбе Сирии или даже Ирана. То есть речь идет о практической реализации идей переформатирования Большого Ближнего Востока, раскинувшегося от Северной Африки до Южной Азии. Не исключено, что опасность кардинальных изменений вынудила другие силы вмешаться в геополитику Ближнего Востока. 12 сентября Иран при помощи России запустил Бушерскую АЭС, что должно было стать неким сигналом Западу со стороны Тегерана и Москвы. Бытует мнение, что россияне использовали объект в Бушере для торга с Западом и намеренно задерживали пуск АЭС. В этом их часто обвиняли сами иранцы. В это же время Индия полностью расплатилась с Ираном за поставки углеводородного сырья. Речь идет о 5 миллиардах долларов, что довольно критично для страны, в одиночку противостоящей экономическим санкциям Запада. Параллельно в Россию на консультации прибыли сирийцы, причем как представители власти, так и оппозиции. Суммируя все изложенное, можно сказать, что, судя по всему, геополитика на Ближнем Востоке, которая пришла в движение в начале этого года, сейчас набирает обороты. Только Египтом, Тунисом и Ливией, понятно, теперь уже не обойдется. Запад ищет методы и способы если не управлять событиями в регионе, то по крайней мере удерживать их в определенных рамках. Это сложно, но США и Евросоюз понимают, что исламский мир в любой момент готов высвободить огромную энергию, противостоять которой невозможно. Однако если бороться с процессом нельзя, то нужно попытаться его возглавить, предложив то, в чем сегодня нуждается мусульманская умма. |
|
Тэги: Оценка: 5.00 (голосов: 2) |
||
|
Похожие статьи: 20.10.2009 Погоня за атомом
05.10.2010 Юрий Лужков - Отряд не заметит потери бойца?
09.02.2010 Юлия Тимошенко - При прочих равных
03.11.2009 Юлия Тимошенко - Новая хозяйка медной горы?
23.02.2010 Юлия Тимошенко - Принцесса цирка
26.08.2011 Юлия Тимошенко - Второй шанс для Юли
29.06.2010 Большие маневры
01.06.2010 Подводные камни Желтого моря
14.12.2010 Игры у моря
01.12.2009 Корейское направление
|
||
|
Комментарии к статье: |
||
Регистрационное свидетельство №10218-Ж |
Республика Казахстан г. Алматы, 050010 Главпочтампт, а/я 271 |
тел./факс: +7 (727) 272-01-27 272-01-44 261-11-55 |
Перепечатка материалов, опубликованных в журнале "Центр Азии", и использование их в любой форме, в том числе в электронных СМИ, допускается только с согласия редакции. |
| Copyright © 2009-2011, "Центр Азии", All rights reserved | Designed and developed by "Neat Web Solution" | ||