Бизнес-ресурс
В казахстанском ритейле этим кризисным летом произошло много неоднозначных событий. Банкротились и перекупались торговые сети, звучали обещания товарного дефицита. Но при этом, как ни странно, остается неясным, был ли в этом бизнесе вообще какой-либо кризис
|
Автор: Алексей Иконников
Локация: Алматы
Номер: №5 (5) 2009
Оптовые и розничные фирмы-трейдеры в течение последнего месяца оказались в несколько курьезной ситуации. Их бизнес практически одновременно стал предметом критики властей и своеобразного «торга» со стороны отдельных бизнес-ассоциаций. Напомним: в середине августа по итогам заседания комиссии Агентства РК по защите конкуренции (АЗК РК) ритейлу были высказаны жесткие претензии. Проведя анализ розничного рынка продовольственных товаров, коллегия АЗК пришла к выводу, что крупные торговые сети активно паразитируют за счет производителей продовольственных товаров. Проанализировав движение товара через оптово-розничные цепочки, специалисты агентства определили факторы, которые сказываются на росте цены по мере движения товара от производителя к потребителю. В частности, это «навязывание крупными торговыми сетями, ритейлерами, дискриминирующих условий поставщикам продовольственной продукции, в том числе отечественного производства, отсутствие стимулов для развития казахстанского производства товаров и наличие посредников, а также ежегодный рост импорта продукции первой необходимости. Все это приводит к паразитированию ритейла за счет производителей», – отмечалось в сообщении агентства по итогам прошедшей коллегии.
А незадолго до этого заседания, 10 августа, председатель совета Форума предпринимателей Казахстана Раимбек Баталов предупреждал, что к концу года в Казахстане может возникнуть дефицит товаров, в том числе продовольственных. В своем интервью финансово-аналитическому порталу profinance.kz он объяснил, что к таким последствиям ведет ужесточение условий по выдаче займов для МСБ на пополнение оборотного капитала. Если займы бизнесу теперь получить сложнее, то, соответственно, по словам главы Форума предпринимателей, возникнет дефицит, который «влечет за собой и поднятие цен на всю продукцию». Тогда ассоциация выдвинула предложение об организации нового, четвертого транша в рамках антикризисной программы по поддержке МСБ, для того чтобы «оказать адресную поддержку всем несырьевым компаниям». И хотя в своем интервью глава ФПК говорил о товаропроизводителях, тогда создалось впечатление, что главный адресат лобби – это как раз торговый бизнес: в общей структуре льготных госкредитов для МСБ доля торговых фирм этим летом составила 37 процентов, тогда как на переработчиков всех видов сырья пришлось немногим более 8 проц.
Конечно, трудно определенно сказать, были ли связаны между собой лоббистские предложения предпринимательских ассоциаций и претензии к ритейлу Агентства по защите конкуренции. Но по логике такая связь просматривается. Во всяком случае, очень похоже, что именно попытки бизнеса в очередной раз «сыграть на кризисе» в свою пользу, что называется, переполнили чашу терпения. Потому что незадолго до главы ФПК аналогичные предложения о дополнительных госкредитах и о других льготах для малого бизнеса высказывали некоторые видные предпринимательские ассоциации, например СППК «Атамекен», прогнозируя при ином раскладе тревожные последствия для рынков.
Интерес бизнеса понятен, но в данном случае г-н Баталов и его коллеги, похоже, немного перестарались. Дело в том, что система торговых надбавок, которые использует казахстанский ритейл, мало соотносится с кризисом и с теми насущными проблемами, о которых они говорят. Зарабатывать торговую маржу в 50–70 процентов и еще просить от правительства новые льготные кредиты – это уже как-то слишком.
К тому же минувшим летом казахстанский ритейл дал аналитикам несколько поводов рассуждать о структуре, качестве и степени прозрачности этого бизнеса. Первое, что вспоминается, – это банкротство торговой сети «7 Я» («Семья»), которая годом ранее выкупила площади у другой, довольно успешной сетевой компании, работавшей по франшизе под брендом российской «Пятерочки». По неподтвержденным данным, которые приводят трейдеры, одной из причин проблем «Семьи» стали как раз раскритикованные АЗК способы работы с производителями продукции, когда тем выдвигаются определенные жесткие условия. Многие обратили внимание, что в последние месяцы своей работы эта сеть сильно страдала ограниченностью ассортимента. Причиной были банальные конфликты с поставщиками, для которых условия ритейлера часто выглядели неприемлемо. Можно вспомнить и другие «движения», свидетельствующие о высокой напряженности на рынке ритейла, – например, закрытие раскрученной сети супермаркетов Gros после выкупа ее сетью SM-market.
Второй показательный момент, который многих заставил задуматься о роли торгового бизнеса в экономике, – июльская попытка поставщиков цемента взвинтить цены, когда этот материал в считаные дни подорожал с 8 тыс. до 16–18 тыс. тенге за тонну. Игра трейдерам удалась, несмотря на то что внутренний спрос на цемент невысок, объемы его потребления в стране, по данным Ассоциации застройщиков Казахстана, не превышают 15 процентов от уровня 2007 года, так как стройка продолжается в основном лишь за счет госзаказов. И местные заводы полностью закрывают эту потребность.
Но, очевидно, видный бизнесмен Раимбек Баталов знал, о чем говорил, предупреждая о возможном товарном дефиците. С нашими расстояниями, узостью локальных рынков сбыта, их невысокими товарными запасами и, главное, низкой конкуренцией в оптово-розничной торговле это вполне реально. Практика давно показала, что сети фирм-трейдеров способны создавать дефицит и манипулировать ценами по своему усмотрению. Это не раз подтверждалось в ходе разного рода «бензиновых», «сахарных» и прочих товарных кризисов, да и в ходе последней июльской истории с цементом. Причем производители, как правило, играют в таких ситуациях «пусковую», но не основную роль. Так, например, когда цементный завод в ЮКО в июле остановился на ремонт, рынок переключился на импорт российского цемента. На этом фоне отпускная цена отечественных заводов в Семее и Оскемене выросла относительно ненамного – в среднем до 10,5 тыс. тенге за тонну. Но на рынках цемент мгновенно подорожал до 18–20 тыс. тенге. Трейдеры же просто придержали складские запасы, сыграв на дефиците и возникших панических настроениях. Далее свою роль сыграл базар с его стихийным ценообразованием и способностью мгновенного распространения слухов.
Здесь вновь возникает старый вопрос о том, можно ли урегулировать подобные ситуации в целом как явление? Ведь спонтанные ценовые игры не только негативно отражаются на локальных секторах рынка, они, как показывает опыт, могут очень сильно мешать правительству в обеспечении макроэкономической стабильности, провоцируя рост инфляционных ожиданий. В перенасыщенной деньгами экономике докризисного периода это чувствовалось особенно остро. Но и теперь, несмотря на падение покупательной способности, ресурс ценовой игры, как видим, серьезен – настолько, что появляется соблазн использовать его в попытках давления на государство. Практика использования торговых надбавок в 50, 70 и даже в 100 процентов от закупочной оптовой цены в казахстанском ритейле является нормальным явлением, хотя трейдеров за это и критикуют. Периодически повторяются и всевозможные ценовые сговоры, особенно это заметно на рынках топлива. Однако изменить ситуацию не очень просто, так как действует универсальный принцип свободного рынка: разрешено все, что не запрещено законом. Ритейлеры просто зарабатывают деньги как умеют. А как упорядочить их деятельность – вопрос к Агентству по защите конкуренции, Министерству торговли и другим государственным регуляторам.
|
|
Тэги: ритейл
Оценка: 0.00 (голосов: 0)
|
|
|
Похожие статьи:
|
|
|
Комментарии к статье:
|
|
|
|