C приветом из Росии?

Владелец мини-пекарни в пригороде Алматы Талгат Даиров возмущен очередным ценовым меморандумом, который нужно подписать с районным акиматом. «Сколько можно? – сетует предприниматель. – Хлеб – не дороже 55 тенге. Совсем нас «зарегулировали», это просто какая-то плановая экономика, Советский Союз. А кто мне будет регулировать оптовую цену на муку? Если к весне еще вырастет, то как работать с такой рентабельностью, чем зарплату рабочим платить?». Хотя на самом деле бизнесмен, скорее всего, сгущает краски. Его предприятие подпадает под льготный режим уплаты НДС – а это большой плюс. И стоит ли ему обижаться на акимат, если по сравнению с прошлогодним уровнем он оставляет у себя порядка 10–12 процентов дохода?

Но такие «точечные» меры борьбы с ростом цен создают плюс только для таких, как Даиров, полагает руководитель Союза мукомолов и хлебопеков Казахстана Евгений Ган. А с точки зрения роста цен, по его мнению, это мало что меняет. «Решение этого вопроса должно быть комплексным. Собственно, одним механическим снижением НДС до нуля хлебопекам нельзя удержать цены на муку. В Казахстане цена на зерно сегодня 35–40 тысяч тенге за тонну, при этом мы хотим, чтобы хлеб стоил 35 тенге. Чудес в экономике не бывает».

Говоря о возникшем в экономике циклическом эффекте роста цен, многие аналитики грешат на импортеров соседней России. Действительно, скупая продовольствие на оптовых рынках, россияне подтолкнули цены. Другой вопрос, как с этим бороться. Многие придерживаются мнения, что ценовую пружину нельзя сдержать только «точечными» мерами ограничения или стимулирования. Например, установлением льготного режима без НДС для хлебопеков, ограничением цен базаров или новыми инвестиционными госпрограммами для аграрного сектора. В правительстве принимаются различные меры, например, сейчас действует масштабный проект по развитию экспортного потенциала мяса крупного рогатого скота. Прогнозы «КазАгро» по нему известны: через пять лет Казахстан должен производить до 60 тыс. тонн говядины на экспорт, а через десять лет – 180 тыс. тонн. Все это замечательно, отмечают критики. Но вопрос о сдерживании продовольственной инфляции стоит сегодня, а отрасль не изменится радикально за полгода или за год. «Пока в Казахстане не будет комплексно изменена ситуация в агропромышленном комплексе, цены на продукты питания будут расти, – говорит аналитик «Института политических решений» Галина Нахманович. – Казахстан не может не испытывать на себе мировое инфляционное давление. Но главные факторы роста цен на продовольствие находятся в экономике Казахстана – это структура сельского хозяйства, которое гораздо более разукрупнено и деиндустриализировано, чем в России и Беларуси».

В нынешних условиях, очевидно, проблема требует гибких и разноплановых решений – на уровне как отдельных рынков, так и общесистемных мер регулирования и поддержки. Каких именно? Говоря об этом, важно понять, как возникает сама игра на повышение. Одна из основных ее причин, как уже отмечалось, – торговля в Таможенном союзе, в рамках которой начался отток более дешевых товаров из Казахстана в Россию. Эти процессы выглядят как «пусковой механизм» роста цен на мясо, овощи, другое продовольствие. В приграничных северных регионах он начался еще осенью.

Интересно, что в южных областях ближе к Новому году цены на говядину и овощи также сравнялись с ценами приграничных северных регионов. Хотя оптовые цены, по которым то же мясо завозится на базары, не изменились. И это показательно. Под Алматы как до Нового года, так и сейчас оно сдается в среднем по 650 – 700 тенге. Тогда как розничная цена, подскочив на предпраздничном ажиотаже до 950 – 1100 тенге, такой и осталась. Среди самих оптовиков бытует мнение, что базаркомы следуют банальному сговору. То есть имеет место психологический фактор роста, налицо тот самый циклический эффект: внешние процессы «тянут» за собой внутренние.

Можно согласиться с мнением, что интеграция в рамках ТС оказывает большое влияние на внутренние товарные рынки. В частности, на казахстанских ценах быстро отражается дефицит у наших соседей. Сейчас некоторые овощи экспортируются из Казахстана в Россию в объемах, в два–два с половиной раза превышающих прошлогодний уровень. Но нужно еще больше. В нынешнем сезоне России, по данным Минсельхоза РФ, из-за неурожая предстоит закупить около 4 млн. тонн картофеля, тогда как в предыдущие два года импорт колебался в пределах порядка 375 – 540 тыс. тонн. То есть спрос у соседей возрос в несколько раз, что отразилось и на ценах. По данным, которые приводил еще осенью логистический центр АО «Казагромаркетинг», уже в сентябре 2010 года на оптовом рынке «Шыгыс» Караганды произошло снижение объемов поставок местного картофеля – со 150 до 80–90 тонн в день. Уже к концу осени ежедневный объем экспорта плодоовощной продукции в Россию из Карагандинской области составлял порядка 300–400 тонн – в четыре-пять раз больше прошлогоднего уровня. Как отмечают в «Казагромаркетинге», это связано с началом экспансии российских предпринимателей на казахстанский плодоовощной рынок. Оптовые фирмы соседнего государства, пользуясь снятием таможенных препятствий, стали закупать продукцию прямо с полей – непосредственно у производителей. Итог – оптовая цена на местных оптовых рынках резко поднялась. К ноябрю уже и на юге Казахстана картошка в розницу стала стоить почти так же, как в Алтайском крае РФ. По данным «Казагромаркетинга», в полтора-два раза упали поставки плодоовощной продукции из Павлодарской области на оптовые рынки «Алаш» Шымкента и «Алтын Орда трейд» Алматы.

С мукой и зерном, хотя и в меньших объемах, наблюдалась похожая история. Фермерам северных областей в этом году поступили из России очень выгодные предложения прямых поставок. Аграрные формирования получили возможность прямо на месте отгружать россиянам зерно и муку фактически по биржевой цене. Такого, говорят в карагандинской компании «Спектр-трейд», еще не было. Правда, такого дефицита муки, как картофеля, в России пока нет, поэтому эффект стихийного оттока продукции через оптовые рынки не оказал большого влияния на внутренние рынки Казахстана. Сказывается и то, что местные власти достаточно жестко занимаются регулированием цен на социально значимый хлеб. Однако при смене ситуации у соседей все может быстро измениться и у нас. Наглядным подтверждением может послужить история с гречкой, цену которой минувшим летом искусственно взвинтили именно российские торговые компании, что не замедлило сказаться на казахстанской рознице.

Однако винить союз во всех наших проблемах было бы несправедливо. Есть факторы, никак не относящиеся к ТС, но тоже серьезно влияющие на рост цен и аппетиты торговцев. На рынке овощей, например, до 40 процентов формирует дешевый импортный товар из Узбекистана, Китая и других стран. Но под Новый год с ввозом возникли трудности технического плана. «Причина всего этого «ралли» – не в сговоре предпринимателей или в нерасторопности акимов, – уверен президент Казахстанской ассоциации предпринимателей Талгат Доскенов. – Товара недостаточно на рынках и складах. А все потому, что изменилось таможенное законодательство. Обновилось программное обеспечение. На таможенном сервере часто возникают сбои, не проходят декларации. Кроме того, поменялись и сами таможенные сборы. Основная таможенная декларация стоит 50 евро, а каждая дополнительная, в которой отражается только три товара, – 20 евро. Получается, если у вас в контейнере 150 наименований товара, вам нужно заполнить 50 деклараций и заплатить за все 1050 евро. А машины с грузом стоят в пунктах временного хранения. Что делается со скоропортящимся грузом? Товар гниет».

Сейчас проблема роста цен выходит на новый уровень. Не зря тема ценового «ралли» на рынке продуктов питания анализируется в правительстве. В начале января премьер-министр РК Карим Масимов заявил, что вопрос сдерживания инфляционных процессов становится стратегическим, а цены на продукты питания – главный вопрос 2011 года. Столь серьезный подход к проблеме объясним: именно в 2011 году, по мере расширения интеграции в рамках ТС, тема регулирования цен кроме сугубо экономического формата может обрести и политический. Несмотря на рост доходов бизнеса и активизацию торговли, что рассматривается как безусловные плюсы экономического объединения, трудно управляемый рост цен воспринимается обществом как серьезный минус интеграции. Впрочем, главный вопрос здесь не в политике, а в стабильности внутренней макроэкономики: потеря управляемости инфляционных процессов – это крайне опасный сценарий.

«Закрутит гайки» и…

Для властей вопросы регулирования сейчас стоят предельно жестко. Подготовленный и проходящий процедуру принятия законопроект о госрегулировании цен на продукты питания не оставляет сомнений в том, что как оптовый, так и розничный торговый бизнес будут теперь взяты под контроль, как и основные поставщики продукции. Для каждого региона, согласно проекту, будет определен порог стоимости социально важных продовольственных товаров. Закон предусматривает строгие меры ответственности компаний за нарушение обязательств, вплоть до лишения лицензии на право предпринимательской деятельности и (в случае выявления ценовых сговоров) уголовного преследования.

Дисциплинировать мелкооптовую торговую среду действительно нужно. Сговоры – одна из основных причин периодически возникающей игры на повышение и стихийного роста цен. Как в описанной выше ситуации с мясом в центре и на юге Казахстана, у которой не было объективных причин, таких как рост оптовой цены, дефицит товара из-за его оттока к соседям или ажиотажный спрос.

Свести к минимуму искусственный ценовой ажиотаж сложнее, чем заключить меморандумы с оптовиками и поставщиками. Здесь уже нужна определенная информационная политика. Трейдерам и стихийному мелкооптовому сегменту – базарам – всегда выгодно ссылаться на неуправляемый внешний фактор, на те же российские цены. Хотя они лукавят. В уверениях, что все дорожает «по не зависящим от нас причинам», виден очевидный интерес – сократить давление государства как регулятора. Средний торговец рассуждает по примеру Даирова: не душите нас, ведь так сложно работать в нынешних экстремальных условиях. Если государство в конце концов соглашается с их аргументами, то рынок немедленно начинает играть на повышение. Чтобы свести к минимуму такие предпосылки ценовой игры, нужно, чтобы было меньше поводов, на которые трейдер может сослаться при повышении цены. По признанию совладельца оптовой торговой фирмы из Талдыкоргана Сламбека Карсакбаева, возможностей создавать искусственный ажиотаж станет меньше при более гибком подходе властей, если сочетать ответственность трейдеров с поэтапным «закручиванием гаек», например, в налоговом администрировании. «Если просто, через соглашения, регулировать оптовые цены на мясо, муку, нефтепродукты, это будет только частью решения проблемы, – считает он. – На мой взгляд, бизнес следует приучить к мысли, что у повышения розничной цены должны быть веские основания, каждый бизнесмен обязан мотивировать такой шаг, подтвердить его документально, доказать, что закупочные цены действительно выросли. То есть нужно сделать оптово-розничную торговлю прозрачнее. Зная, что все в курсе вашей реальной маржи, вы уже не станете рассказывать сказки про свое банкротство».

Ситуация последних месяцев ставит вопрос: есть ли в регулятивной политике баланс, позволяющий действовать на упреждение, или государство пока чаще реагирует «постфактум»? Бизнесмены и аналитики сходятся в главном: управление инфляционными процессами в нынешней обстановке предполагает множество «открытых», постоянно меняющихся позиций. Перепады конъюнктуры в странах Таможенного союза, меняющиеся налоговые регламенты, «зарегулированность», из-за которой порой проще товар экспортировать, чем продавать в Казахстане, психологический ажиотаж – все это требует от государства постоянной «подстройки». Сможет ли оно делать это гибко – покажет ближайшее будущее.