eng  rus 
 
Главная Архив О журнале Об авторах Контакты RSS Обратная связь
Странная война
Прошел ровно год со дня начала войны в Южной Осетии. Тогда после нападения грузинской армии на Цхинвали последовало вмешательство России, которая в свою очередь в ходе наступления заняла ряд грузинских городов, что дало Западу повод обвинять уже Москву в агрессивных намерениях
REUTERS
В Южной Осетии российского президента Д. Медведева встречали как защитника
REUTERS
В Южной Осетии российского президента Д. Медведева встречали как защитника
Жители грузинского села Эргнети и южно-осетинского города Цхинвали до сих пор гадают, кому год назад была нужна война
REUTERS
Жители грузинского села Эргнети и южно-осетинского города Цхинвали до сих пор гадают, кому год назад была нужна война
REUTERS
 		Автор: Султан Акимбеков
Локация: Алматы
Номер: №4 (4) 2009

Прошедший год был наполнен множеством событий, взаимными претензиями и обвинениями, интригами на внешнеполитическом поле и происходившей с переменным успехом борьбой за влияние на постсоветском пространстве. Однако после той войны, с которой собственно все и началось, осталось слишком много вопросов, которые дают полное основание назвать ее странной.

Это действительно была странная война. Начнем с того, что нападение грузин на Цхинвали вообще было авантюрой с самого начала. Любой возможный стратегический анализ должен был привести к простой мысли, что Россия не останется в стороне и было бы странно, если бы она не среагировала на такую ситуацию. Во-первых, в Цхинвали стояли два российских батальона, имевших миротворческий статус. Один собственно российский, другой формально североосетинский, но укомплектованный уроженцами Южной Осетии и находящийся под российским командованием. Россия никак не могла оставить без ответа нападение на своих военных, пусть даже их было не слишком много. Во-вторых, большая часть южных осетин, как и абхазов, являются гражданами России. Для Москвы не выступить в их защиту означало бы потерять лицо. Ну и, в-третьих, что, наверное, самое важное, к августу 2008-го Москва находилась на пике своего могущества и уверенности в себе. Цена на нефть как раз только что достигла 147 долларов за баррель, Россия уже по крайней мере год до указанных событий очень жестко разговаривала с внешним миром и была настроена чрезвычайно решительно. В этой ситуации любая агрессия со стороны Грузии неизбежно вызвала бы соответствующую реакцию, и грузинам не стоило надеяться, что Москва будет колебаться.

Очевидно, что Грузия в своих действиях исходила из прецедента, созданного Хорватией в 1995 году. Тогда хорватские войска, предварительно хорошо подготовившись, провели молниеносную операцию против Республики Сербская Краина. Данная территория во времена Югославии входила в состав Хорватии, после гражданской войны начала девяностых контролировалась хорватскими сербами, которые стремились присоединиться к Сербии. При этом сербы в Хорватии занимали такое же положение, как и абхазы и южные осетины в Грузии. Хорошо подготовленное наступление привело к моментальному разгрому краинских сербов и сопровождалось бегством нескольких сот тысяч человек. Хорваты восстановили свой контроль над мятежными территориями, а суд в Гааге впоследствии осудил командующего операцией хорватского генерала Анте Готовину за этнические чистки.

Однако у хорватов в 1995 году было одно существенное преимущество перед грузинами. Они наверняка знали, что Сербия в войну не вмешается. Это имело какое-то отношение к проходившим в закрытом формате сложным переговорам сербского президента Слободана Милошевича с представителями западных стран. Частью сделки с Милошевичем, похоже, был его отказ от идеи создании Великой Сербии, в том числе и от поддержки краинских сербов. По крайней мере, в 1995 году Белград ограничился моральным осуждением агрессии. Но грузины не могли иметь такой уверенности, что Россия не вмешается, какая была у хорватов по поводу Сербии. Скорее наоборот, они должны были наверняка знать, что им неизбежно придется воевать и с Россией.

По большому счету единственный шанс грузин заключался в блицкриге. Для этого им необходимо было очень быстро разгромить осетинское ополчение, выйти к Кавказскому хребту скорее, чем Россия сможет перебросить войска через Рокский туннель – единственное место, где можно пересечь горы. Если бы грузины смогли этого добиться, то в этом случае российским войскам пришлось бы открывать фронт против Грузии либо через Абхазию, либо через горные перевалы, в том числе и тот, который проходит из Чечни через Панкисское ущелье. Теоретически возможно было также организовать морской десант, однако в своем нынешнем состоянии российский Черноморский флот вряд ли был способен на масштабные десантные операции при активном сопротивлении противника. Кроме того, нельзя не учитывать возможного появления в Черном море морских сил НАТО. В любом случае все эти гипотетические планы потребовали бы от Москвы колоссальных военных усилий, при том, что ее действия наверняка не были бы поддержаны мировым сообществом.

В принципе при должной подготовке даже сравнительно небольшая грузинская армия была способна на операцию по разгрому Южной Осетии. По крайней мере, грузины должны были предусмотреть все варианты. Например, если они полагали, что война с Россией возможна, они были обязаны предпринять меры против свободного передвижениея либо по Рокскому туннелю, либо по горной дороге, которая серпантином ведет от него к Цхинвали. В случае даже ее частичного разрушения российские войска не смогли бы пройти на юг. Однако грузины не предприняли ничего, чтобы остановить российскую армию, которая также испытывала немалые проблемы, о которых много говорилось на форумах, посвященных военной тематике, где обсуждали войну в Южной Осетии. Это и проблемы с современной связью, и технические трудности, часть техники была явно не готова к длительному маршу и просто ломалась по дороге, и тот факт, что в поход были вынуждены направить призывников, а не профессиональные войска. А еще у российской авиации не было средств для разведки, в частности беспилотных самолетов, и она даже была вынуждена использовать в этих целях стратегический бомбардировщик Ту-22, который сбили грузинские ПВО. Однако даже в этой непростой ситуации грузины не сделали ничего, чтобы помешать российской 58-й армии перейти горы и дойти до Цхинвали.

Но дальше началось самое странное во всей этой войне – с поля боя куда-то делась собственно грузинская армия? Она не просто отступила с боями под давлением российских войск, она вообще исчезла с линии фронта, оставила не только Цхинвали, но и все свои базы в Гори, Поти и даже в Кодорском ущелье в Абхазии. Причем если можно согласиться с тем, что какая-то часть грузин была разбита и деморализована во время боев в Южной Осетии, то что случилось с ними потом в Поти, и особенно в Кодорском ущелье, остается загадкой. В последнем случае сравнительно небольшой десант абхазских солдат на вертолетах без какого-либо противодействия со стороны грузин высадился в верхней части ущелья и застал там только брошенный укрепрайон. Очевидно, что если бы грузинский гарнизон проявил минимум желания защищать верхние Кодоры, то абхазам понадобилось бы какое-то время для того, чтобы даже при массированной поддержке российской армии выбить грузин из этого горного хорошо укрепленного района.

Впрочем, если бы грузины готовились к серьезной войне, они должны были укрепить свои приграничные города, подготовить оборону Гори и Поти, возможно, Зугдиди, хотя последний город находится в демилитаризованной зоне и здесь трудно накопить оружие. По крайней мере, они могли бы попытаться. Понятно, что российские войска не стали бы штурмовать укрепленные позиции, даже если бы в окопы сел один батальон и особенно города на грузинской территории, где они могли понести потери, в частности среди призывников, что неблагоприятно сказалось бы на общественном мнении в самой России. Кроме того, у Москвы в начале кампании, скорее всего, не было планов идти во внутреннюю Грузию. Максимум, на что могли рассчитывать российские генералы, это разбить агрессора и, возможно, взять под свой контроль грузинские села, расположенные севернее Цхинвали на дороге к Рокскому туннелю, с тем чтобы обеспечить безопасность позиций российских и югоосетинских войск. Но грузины неожиданно все бросили и отошли на юг. Проще всего было бы считать, что они были полностью деморализованы. Такое мнение весьма популярно среди западных военных наблюдателей, не говоря уже о российском общественном мнении.

Однако это было бы слишком простое объяснение. Насколько бы ни была плоха грузинская армия, нестойки ее солдаты, но для того чтобы посадить войска в оборону около своих городов, не нужно никаких особых военных способностей, особенно с учетом того, что грузинскую армию все-таки готовили американские и израильские военные специалисты. Тогда возникает вопрос: что вообще произошло, почему вся эта история с нападением грузин на Южную Осетию, и особенно их последующее бегство с поля боя, выглядит как несомненная авантюра и весьма дилетантская операция?

Ответ на этот вопрос очень сложен и одновременно может быть очень прост. Президент Грузии Михаил Саакашвили отдал приказ о нападении на Южную Осетию, отдавая себе отчет, что Россия, несомненно, вмешается. Наверняка он осознавал, что в этом случае у него нет никаких шансов. Причем грузины не сделали даже тех вполне логичных шагов, которые могли бы обеспечить им хотя бы тактическую победу на локальном югоосетинском фронте, здесь опять имеются в виду напрашивающиеся к исполнению операции против Рокского туннеля и горных дорог.

Более того, когда российские войска появились в Цхинвали, грузинские части не просто отступили из Южной Осетии, они отошли в глубь Грузии, подальше от линии границы с мятежной автономией. Кроме того, они не стали защищать ни один из приграничных городов, как на границах с Южной Осетией, так и с Абхазией, как, впрочем, и заранее подготовленный укрепленный район в Кодорском ущелье. Они просто оставили все эти города – Поти, Зугдиди, Гори – и военные базы со всем их оружием, техникой и боеприпасами.

Складывалось такое впечатление, что таким образом они просто приглашали российские войска войти в брошенные ими города. Отступление грузинских войск не было похоже на бегство после сокрушительного разгрома, иначе Тбилиси и другие города были бы заполнены дезертирами, что не прошло бы мимо внимания мировых СМИ. Грузинские войска отошли организованно, сохраняя порядок, система управления армией явно не была нарушена. Значит, это ее руководство отдало армии приказ отойти, а не защищать свои города, что в этой ситуации было бы более естественно.

Несомненно, все это очень странно. Причем характерно, что российские войска также некоторое время без движения стояли на границах Южной Осетии с Грузией. Наверняка у них на тот момент не было политического решения вступить на ее территорию. Но аппетит, как известно, приходит во время еды и брошенные грузинские города, и особенно базы с военной техникой, для российских генералов выглядели очень привлекательно. После недолгих колебаний решение в итоге все же было принято, и российские войска направились в Грузию под предлогом защиты брошенных баз с оружием и техникой.

Они быстро заняли Гори, Зугдиди, Поти, их посты одно время находились на стратегически важной дороге, соединявшей Восточную и Западную Грузию. Но ответов на вопрос, что делать дальше, похоже, не было ни у генералов, ни у официальной Москвы. Теоретически они могли взять и Тбилиси, но что потом?

При этом Москва столкнулась с резкой критикой ее действий со стороны Запада. Понятно, что без потери лица Россия не могла просто отступить с занятых ею территорий. Однако стратегическая ошибка уже была совершена. В пылу борьбы с грузинами и в состоянии эйфории от одержанной победы под Цхинвали Россия пересекла ту черту, которая отделяла ее от позиции защиты невинных жертв грузинской агрессии до понимания ее действий как оккупации чужой территории.

С точки зрения Москвы здесь не было противоречия. Агрессор должен быть наказан, и здесь все средства хороши. Однако для западного общественного мнения занятие грузинской территории это тоже был акт агрессии. Тем более в Грузию вошли войска государства, которое еще совсем недавно являлось империей, проводившей весьма агрессивную политику. То есть главное содержание общественной реакции на Западе сводилось к одной мысли – Российская империя возвращается.

Таким образом, оккупировав часть Грузии, Россия не просто проиграла информационную войну, она совершила ошибку. В результате она получила какое-то количество трофейной грузинской техники, но испортила свой имидж на Западе. Возможно, как раз этого и добивался Саакашвили или, возможно, те представители Запада, которые стояли за его спиной. Отсюда собственно и странная война, и быстрый отвод войск, и прочие несуразности этой войны. Грузия здесь однозначно проиграла, но, по большому счету, проиграла и Россия.

Хотя в августе 2008 года такая мысль для Москвы и пророссийского общественного мнения наверняка показалась бы абсурдной. Россия одержала победу над врагом, за которым очевидно стоял вечный противник с Запада, она начала возвращать свою былую мощь. При этом она продемонстрировала благородство, защитив маленький народ, подвергшийся агрессии. Все те, кто ностальгировал по былой имперской мощи, были в восторге от того, что произошло. Для них проявленная Москвой решительность напоминала о прежних временах. К тому же не забудем, что цена на нефть достигла своего пика, российские золотовалютные резервы превысили 600 млрд. долларов, соответственно выросло благосостояние. Все это выглядело как удачный момент для государственного реванша.

Затем президент Дмитрий Медведев подписал соглашение с президентом Франции Николя Саркози, что позволило, сохранив лицо, вывести российские войска из Грузии. Спустя некоторое время Москва признала Абхазию и Южную Осетию, ее политика стала наступательной и очень энергичной.

Однако уже в начале сентября 2008-го правительство США фактически обанкротило инвестиционный банк Leman Brothers, чем дало старт сдуванию того мыльного пузыря, который в том числе стал главной причиной беспрецедентного роста цен на нефть. Еще до начала августовской войны, в конце июля, началось падение российского фондового рынка, которое было обусловлено жесткими высказываниями премьер-министра Владимира Путина в адрес компании «Мечел». Тогда оно казалось испуганной реакцией рынка на суровость премьера, но после начала кризиса падение стало катастрофичным, что привело к срабатыванию так называемых «margin calls», когда западные банки могли либо реализовать российские акции, заложенные по сделкам репо, либо они требовали от должников увеличить гарантии на взятые кредиты. Затем стали падать цены на нефть.

Самое поразительное во всей этой истории, что такие страны, как Россия, Венесуэла и Иран, в период высоких цен на нефть настолько нарастили свои обязательства, что нынешняя цена в 60 долларов, которая еще в 2005 году казалось мечтой нефтяника, уже не способна удовлетворить их возросшие государственные потребности. Так что, если кто-то и стоял за августовской авантюрой Саакашвили, то он придумал грандиозную ловушку, в которую Москва благополучно и попалась. Слишком все логично, чтобы выглядеть простой случайностью или совпадением.

Весь прошедший год был наполнен событиями, борьбой за влияние, которая не только не окончилась, она перешла на новый качественный уровень, и это заставляет маленькие страны беспокоиться по поводу того, чтобы не оказаться заложником чужой игры. Так, Москва весь год безуспешно пыталась убедить хоть какие-то страны СНГ признать Абхазию и Южную Осетию, об этом в порыве раздражения в период июньского кризиса в отношениях с Россией рассказал президент Белоруссии Александр Лукашенко.

Но в любом случае хорошо видно, что былого энтузиазма, который был так характерен для второй половины прошлого года, ни у официальной Москвы, ни у близких к ней обозревателей по всему СНГ, уже нет. Борьба за восстановление былого могущества идет по инерции, как бы через силу, все больше разочарования, во многом вызванного тем, что нынешняя российская модель по своему качеству не выглядит привлекательной даже для ближайших соседей. А полагаться только на силу в конкретных условиях XXI века уже не актуально и слишком накладно.

Очень показательно, что в многочисленных передачах по российскому телевидению, посвященных годовщине августовских событий прошлого года, основной акцент сделан на том факте, что именно грузины напали на Цхинвали. Практически ничего не говорилось о последующем занятии грузинских городов. Возможно, что в Москве поняли, в какую ловушку они попали в августе прошлого года, и сегодня стараются не афишировать всю эту историю.

Будем верить, что прошлогодний инцидент будет исключением из правил, и хочется отдать должное казахстанской внешней политике, которая в трудных условиях исходила в первую очередь из наших государственных интересов. Отказ от признания независимости Абхазии и Южной Осетии, равно как и более ранний по времени отказ от признания Косово, в наибольшей степени отвечает нашим интересам и отражает последовательность и независимость нашей внешней политики.Еще один важный вопрос. Почему на Западе признали Косово, и это решение было поддержано 46 странами, несмотря на нарушение принципа нерушимости границ в Европе, а признание Абхазии и Южной Осетии вызвало такую отрицательную реакцию? В Москве считают, что это события одного порядка, и формально это действительно так. Дело здесь, скорее всего, в том, что в случае с Косово западные страны способствовали демонтажу сербской имперской государственности, а в ситуации с Абхазией и Южной Осетией, наоборот, наблюдался процесс восстановления российской имперской государственности. В этом вопросе западные страны весьма последовательны – они всегда выступают против имперских структур, особенно к востоку от Европы. После того как США после Второй мировой войны демонтировали германскую и японскую имперские модели государственного устройства, типичные империи остались только в России и Китае.

Тэги: Россия, Грузия, Южная Осетия


Оценка: 4.00 (голосов: 1)



Похожие статьи:


Комментарии к статье:


Имя:
E-Mail:
Комментарий:   

Регистрационное свидетельство №10218-Ж
выдано 19 июня 2009 г. Министерством культуры
и информации Республики Казахстан

 Республика Казахстан
г. Алматы, 050010
Главпочтампт, а/я 271		 тел./факс: +7 (727) 272-01-27
272-01-44
261-11-55
 Перепечатка материалов, опубликованных в журнале
"Центр Азии", и использование их в любой форме, в том числе
в электронных СМИ, допускается только с согласия редакции.
Copyright © 2009-2011, "Центр Азии", All rights reserved Designed and developed by "Neat Web Solution"