Казахстанский Союз мусульман, сравнительно небольшая общественная организация, пригласил представителей талибов на переговоры в Астану. Отдельные казахстанские политологи заявили, что после решения правительства об участии военных в операции в Афганистане теперь Казахстан позиционируется талибами как враг мусульманского мира. Стоит отметить, что и в Интернете оценки в основном были крайне отрицательными.
Понятно желание казахстанского общественного мнения, настроение которого вполне отражают данные высказывания остаться в стороне от афганского конфликта. Очевидно также стремление Союза мусульман попытаться использовать ситуацию, сделав громкое заявление, которое априори невозможно выполнить. Все-таки движение «Талибан» является незаконной организацией и ведет борьбу против международной коалиции, в состав которой мы только что вступили.

Однако вопрос о реальности выполнения данной угрозы в свете последних взрывов в Актобе и Астане остается весьма актуальным. Если на секунду представить, что кто-то с их помощью теоретически хотел бы сорвать участие Казахстана в международной коалиции, то он смог, по крайней мере, вызвать тревожные ожидания.

В связи с этим стоит напомнить, что в составе международной коалиции в Афганистане находится около 200 солдат из Азербайджана и почти тысяча солдат из Грузии. Это что касается только стран СНГ, а еще есть контингенты из Монголии, Албании и многих других стран. При этом угрозы со стороны «Талибана» против тех стран, которые приняли участие в коалиции, высказывались и ранее. Но такие заявления это составная часть информационной войны. Тем более что проследить источники появления таких угроз через Интернет довольно сложно, как и проверить их подлинность. Например, последнее заявление талибов в наш адрес написано хорошим русским языком, оно не выглядит как перевод с пушту или даже английского.

Кроме того, движение «Талибан» в Афганистане и Пакистане это давно уже политический бренд, который используют многие радикальные организации и даже отдельные пуштунские племена. Можно привести в качестве примера известную сеть Джалаллутдина и Сиражудина Хаккани, лидеров племени дзадран. Старший Хаккани воевал в составе армии талибов и командовал племенными формированиями гильзаев в той войне. Сегодня он, возможно, единственный известный лидер «Талибана», с которым ведут борьбу международная коалиция и пакистанские военные. Про Муллу Омара с момента разгрома талибов в 2001 году не было никакой конкретной информации, кроме той, что он якобы был убит в мае этого года.

В те годы, когда движение «Талибан» еще было в силе, часто говорили, что Мулла Омар находится под влиянием пакистанской разведки, более того, он несамостоятельная фигура. Напомню, что в 1994 году ему был всего 31 год и он был увечным ветераном войны против СССР в составе самой незначительной партии афганских моджахедов. 
В «Талибане» тогда заправляли бывшие афганские коммунисты из фракции «Хальк» и выходцы из лагерей беженцев, расположенных на территории Афганистана. Затем талибы стали представлять собой главным образом пуштунское объединение. Причем доминирующую роль играли выходцы из племени гильзаев. Такая ситуация в 2001 году привела к ожесточенной дискуссии между Пакистаном и США, с одной стороны, Россией и Ираном – с другой. Речь шла о так называемых «умеренных» талибах.

Так как все более или менее известные пуштуны входили в состав «Талибана», то запрет на участие умеренных пуштунов в новом правительстве фактически создавал условия для доминирования национальных меньшинств.
И сегодня талибы – это главным образом пуштуны, в основном гильзаи. И когда президент Афганистана Хамид Карзай говорит о ведении переговоров с умеренными талибами, он имеет в виду пуштунских лидеров, недовольных доминированием национальных меньшинств и пуштунов из племени дуррани.

Нельзя утверждать, что угроза со стороны движения «Талибан» для нас пустой звук. Но и сильно бояться тоже не стоит. Другое дело, что кто-нибудь может захотеть использовать этот жупел для прикрытия собственных антигосударственных целей. Но это уже другая история.