eng  rus 
 
Главная Архив О журнале Об авторах Контакты RSS Обратная связь
По ком звонит колокол Актобе?
Взрыв в областном управлении КНБ по Актобе, совершенный самоубийцей 17 мая, несомненно, вызвал настоящий шок в Казахстане. Теперь главный вопрос заключается в том, является ли это единичной акцией какого-нибудь отчаявшегося по тем или иным причинам человека или можно говорить о тенденции, когда в нашей стране пусть пока немногочисленное, но все же растущее количество сторонников радикальных течений может в итоге перерасти в некое иное террористическое качество. Так, как это свойственно некоторым нашим соседям по неспокойному региону
Максим Золотухин
Анатолий Устиненко
Архив
Анатолий Устиненко
 		Автор: Султан Акимбеков
Локация: Алматы
Номер: №9-10 (46-47) 2011

Многие из граждан страны предполагали, что теракты теоретически могут произойти и в Казахстане, который долгие годы оставался островком стабильности в бывшем СССР, но в глубине души никто не верил, что когда-нибудь это случится на самом деле. Точно так же все алматинцы знают про возможное землетрясение, но не верят, что это произойдет с ними. Тем не менее, если в стране есть сторонники радикальных течений и если учесть, что вокруг нас находится очень сложный регион, где разного рода насильственные акции на политической основе происходят довольно часто, то вопрос о возможных проявлениях террористической активности выглядел далеко не абстрактным.

Тем более что в последние полгода с пугающей частотой стали появляться сообщения о выходцах из Казахстана, которые были либо задержаны в России на Северном Кавказе, как это произошло этой зимой с группой уроженцев того же Актюбинска в Дагестане, либо ликвидированы российскими силовиками в ходе операций по борьбе с исламистским подпольем. Известно также, что в последние годы довольно значительное число граждан задерживается силовыми структурами по подозрению к принадлежности к радикальным исламистским организациям.
Здесь и сторонники всемирного халифата из «Хизб-ут-Тахрир», и те, кого называют салафитами или ваххабитами, и, как выяснилось совсем недавно, еще и некоторые из приверженцев суфийского направления в исламе. Хотя между всеми ними существуют глубокие противоречия, объединяет их то, что светские власти в Казахстане и других республиках Центральной Азии по тем или иным причинам полагают их угрозой общественному порядку.
Кроме того, попадая в обычную тюрьму, сторонники радикальных течений получают дополнительные возможности для пропаганды своих взглядов. Весьма показателен прошлогодний инцидент с побегом группы заключенных из тюрьмы в Актау.

В то же время террористических актов, направленных против государства, на нашей территории до сих пор не было. Практически единственное крупное столкновение с вооруженными боевиками произошло в начале 2000-х годов, когда в Алматы была ликвидирована группа уйгурских иммигрантов из китайского Синьцзяня, на счету которых было убийство местных милиционеров.

Понятно, что многие из тех, кто в разные годы вел свою борьбу против России (чеченцы), Китая (уйгуры), Узбекистана (те, кого в этой стране обвиняли в принадлежности к местным радикальным организациям) хотели бы иметь возможность базироваться в Казахстане. Естественно, что им не нравились меры, принимаемые казахстанским правительством по контролю их возможной деятельности. Так, выходцы из Узбекистана (некоторых из них на их родине обвиняли в принадлежности к террористическим организациям) выражали недовольство тем, что Казахстан не предоставляет им автоматически статуса беженцев. Но, по большому счету, особых претензий к нашему государству, которое отстаивало свои интересы, у них не было. Более того, многими Казахстан рассматривался как спокойная гавань. Те же чеченцы в годы войны на Кавказе стремились обосноваться в нашей стране.

Подрыв самоубийцы в Актобе – безусловно, тревожный симптом, даже если это акция одиночки. Потому что она направлена против государственных органов. Следовательно, может быть пройдена некая грань в отношениях между государством и сторонниками радикальных течений, число которых в Казахстане явно уже довольно значительное.

Нельзя забывать и о том, что вокруг нас идет довольно жесткая борьба интересов, а это может создать весьма двусмысленную ситуацию. Тем более что в нашем регионе уже появлялись практически из ниоткуда организации радикального толка, например, движение «Талибан» в Афганистане или Исламское движение Узбекистана, которое в 1999 и 2000 годах нападало на Киргизию и Узбекистан с территории Таджикистана.
Заметим, что при всей критике со стороны западных организаций по поводу нашей недемократичности, у нас в Казахстане гораздо более либеральная среда, чем у наших соседей. Более либеральная, чем в Китае, Узбекистане, Туркменистане, Азербайджане, с их жестким контролем внутриполитической ситуации. Даже на фоне России мы выглядим не хуже, а в некоторых моментах и лучше.

В частности, нашим главным преимуществом по сравнению с северным соседом является то, что у нас гораздо более спокойная и комфортная внутренняя среда. Это касается не только периодически происходящих у соседей террористических акций в связи с событиями на Северном Кавказе, но и криминальной обстановки и уровня радикализации националистически настроенных граждан.

Естественно, что терроризм на Кавказе, влияние криминала и рост радикальности националистов, так же как и ответная жесткость правоохранительной системы в России, так или иначе, но взаимообусловлены друг другом. Одно явление тянет за собой все остальные. Угроза терроризма является основанием для жесткости спецслужб, проблемы с Кавказом питают националистические настроения в российском обществе.

Поэтому вполне понятно желание государства в Казахстане избежать такого развития ситуации. Слишком велики для нас ставки в этой игре. Поэтому первая реакция государственных служб на инцидент в Актобе была связана с криминальной оценкой деятельности «актюбинского смертника» Рахымжана Макатова. Правда, задержание 20 человек 18 мая по делу о взрыве в Актобе не дают возможности говорить о действиях одиночки. Но, очевидно, государство будет, скорее всего, продолжать настаивать на криминальном подтексте произошедших событий. Хотя его оппоненты, напротив, будут акцентировать внимание на появлении у нас феномена террористов-смертников, шахидов и обвинять государство в проведении неправильной политики.

В частности, наверняка будут проводить параллели с Узбекистаном, где жестко преследуют религиозную оппозицию или напомнят о решении направить незначительный контингент казахстанских войск в Афганистан, что, согласно заявлениям афганского движения «Талибан», якобы должно привести к распространению на нашу территорию террористической активности.

Характерно, что взрыв в Актобе 17 мая совпал по времени с голосованием в казахстанском парламенте 18 мая законопроекта «О ратификации Соглашения в форме обмена нотами между Республикой Казахстан и Организацией Северо-Атлантического Договора об участии в деятельности международных сил в содействии безопасности (МССБ) в Афганистане». Согласно этому документу контингент из Казахстана как раз и может быть направлен в Афганистан.

Хотя маловероятно, что актюбинский инцидент преследовал цель оказать давление на казахстанское правительство с целью сорвать подписание соглашения об отправке войск в Афганистан. 24-летний Макатов об этом мог просто не знать. Также сомнительно, что его действия были связаны с тем, чтобы дискредитировать Казахстан перед началом нашего председательства в Организации Исламская конференция (ОИК).
Нельзя сравнивать нашу ситуацию и с положением дел в Узбекистане, в том числе и в вопросе давления на религиозные круги. В Узбекистане действует крайне жесткий полицейский режим. Причем его появление во многом и было связано с действиями радикальных исламистов.

Еще в ноябре 1991 года в Намангане представители радикального исламистского движения «Адолат» во время визита президента Узбекистана Ислама Каримова оказали на него давление, вынуждая его объявить страну исламской. На фоне событий в Таджикистане, где как раз тогда началась гражданская война с участием местной партии исламского возрождения, это привело узбекское руководство к идее оказать жесткое давление на радикальных исламистов. Параллельно Ташкент восстановил тотальный контроль над экономикой в советском духе. Нападения боевиков ИДУ в 1999 и 2000 годах, теракты в Ташкенте, а также события в Андижане 2005 года могли только лишний раз убедить узбекские власти в правильности такой политики. С тех пор Узбекистан фактически ведет войну против своих исламистов.

В Казахстане другая ситуация в области и экономики и политики, но наше все расширяющееся взаимодействие с исламским миром на фоне явной неготовности к этому общества и государства, относительно либеральная по сравнению с соседями среда создают условия для постепенного увеличения числа радикально настроенных исламистов.

Во многом это естественный процесс. Практически во всех мусульманских странах существуют движения, которые выступают против своих собственных властей и призывают к радикальным мерам. В частности, это может быть возвращение к ценностям первоначальной исламской общины или призывы к джихаду против неверных, или войне против Израиля за освобождение палестинских территорий, или за ужесточение требований к обычной жизни общества. Радикалы обвиняют власти в соглашательстве с Западом, в коррупции, они стремятся использовать идеи борьбы за социальную справедливость. В некоторых странах они близки к тому, чтобы взять власть в свои руки вполне демократическим путем, например, в Египте или Тунисе, в других – ведут против государства вооруженную борьбу. Но везде ситуация очень непростая и везде есть радикалы.

При этом их социальной базой чаще всего являются городские слои населения. Обычно это связано с разрывом традиционных связей в общинах в процессе миграции населения из села в город. В городских условиях формируются принципиально новые общины, чаще всего именно на религиозной основе. Кроме того, большая часть мигрантов пополняет социальный слой «новых городских бедняков», который очень восприимчив к пропаганде идей социальной справедливости.

Кроме того, сторонников радикальных идей особенно много среди тех, кто получает образование в ходе процессов модернизации. Это не только студенты обычных мусульманских вузов, но и те, кто учится на инженерных и общегуманитарных специальностях. Главное, что в итоге большое число получивших образование людей, придерживающихся радикальных воззрений на действительность, начинают отрицать авторитет традиционных улемов или имамов, которые обычно согласно традиции учат уважать действующую политическую власть.

В результате начинается конкурентная борьба идей и комментариев к священным текстам, которая наполняет жизнь современных мусульманских государств. Где-то эта борьба проходит мирно. Например, в Малайзии, где действует демократическая система, опирающаяся на унаследованные от британцев государственные институты, представляющая малайское население ведущая партия правящей коалиции ОМНО, в своей конкуренции с местными радикальными исламистами использует авторитет собственных лидеров. В частности, нынешний премьер-министр Бадави является крупным авторитетом в области религии. В частности, близкая к власти малайская религиозная элита убеждает собственных радикалов, что модернизация и различные новшества не противоречат исламу. В других странах борьба принимает вооруженный характер. Так было в Алжире, где в начале 1990-х годов исламисты из Исламского фронта спасения (ИФС) одержали победу на выборах, но были отстранены от власти армией, после чего началась вооруженная борьба.

Сочетание силовых и идеологических методов борьбы с исламскими радикалами является важной составляющей политической жизни многих мусульманских государств. Даже в Саудовской Аравии, где политика основана на идеологии Мухаммеда ибн аль-Ваххаба, а его потомки составляют религиозную элиту общества (и по имени которого радикалов во всем мире называют ваххабитами), существует собственная радикальная оппозиция, так называемые «неоваххабиты», которая бичует власти и собственных улемов в коррупции и поклонении Западу.
В Казахстане эти процессы представляют собой абсолютно новое явление. После распада СССР у нас было много других забот, кроме того, в отличие от Узбекистана и Таджикистана, мы не сталкивались с масштабной политизацией ислама. Все-таки светские ценности в 1990-х годах в обществе абсолютно доминировали. К тому же  Афганистан с его проблемами был отделен от Казахстана территорией среднеазиатских государств. Поэтому нам не надо было применять никаких особых мер против радикалов, мы могли сосредоточиться на экономической либерализации.

Но теперь мы являемся составной частью исламского мира и должны быть готовы к тому, что господствующие в нем основные тенденции будут тем или иным образом проявляться и у нас. Естественно, с поправками на большую светскость населения, на широкое распространение традиционных для нашей местности форм реализации религии, в частности культа святых. Но тем не менее главные тенденции развития мусульманского мира с его борьбой против радикальных исламистов, выступающих против модернизации, постепенно становятся характерными и для нас.

Со своей стороны, государство вполне осознает масштаб проблемы и в последние годы стремится взять ситуацию под свой контроль. Здесь и стремление добиться того, чтобы все мечети признавали авторитет Духовного управления мусульман Казахстана (ДУМК), и жесткие репрессивные меры против радикалов.
В свою очередь, ДУМК также старается занимать более активную позицию в обществе, выпускает фетвы (юридическое заключение муфтия по тому или иному вопросу). В частности, в прошлом году ДУМК выступило против группы коранитов, которые в самом общем смысле утверждали, что надо опираться на авторитет Корана, отрицая, таким образом, огромный свод документов и интерпретаций, разработанных после его написания, и которые во многом регламентируют обычную жизнь мусульманина. В марте этого года ДУМК выпустило фетву против ваххабитов и салафитов.

В данном документе очень интересный момент был связан с ваххабитами, которых ДУМК критиковало по вопросу отношения к суфиям, которых они считают многобожниками. В основном в связи с их религиозной практикой, которая включает в себя поклонение различным святым и их могилам. В фетве указывалось, что в свое время ваххабиты разрушили все могилы сподвижников пророка в Мекке и Медине, считая поклонение им проявлением многобожества. В этом вопросе ДУМК выступало с позиций традиционного для нас ханафитского мазхаба, весьма либерального к традиционному толкованию ислама на периферии исламского мира.

В принципе в Средней Азии ислам традиционно был тесно переплетен с культом местных святых. К тому же практически все среднеазиатские улемы происходили из числа суфиев. Последние вообще сыграли большую роль в распространении ислама на территориях, которые не входили в зону проживания арабского населения. Поэтому они были широко распространены в Малой Азии, Иране и Средней Азии.

Суфиев традиционно называли «мистиками ислама» из-за их практики самопознания Бога с помощью мистических, эзотерических обрядов, главным из которых был зикр. Кто смотрел в конце апреля фильм агентства «Хабар» про суфийского муршида Исматуллу, могли наблюдать зикр в действии. Муршидами называли учителей, которые несли знание ученикам-мюридам. Например, муршидом был знаменитый имам Шамиль, а его сподвижники были его мюридами. Суфии считали, что только треть знаний можно получить через знания, а остальное через эзотерическую практику. Причем обучение шло от учителя к ученику, что делало суфийские объединения, тарикаты, нечто вроде орденов, очень прочными вертикально организованными структурами. Самые известные суфийские тарикаты – это бекташийя в Турции, накшбандийя и яссауийя в Средней Азии, кадирийя в Средней Азии и на Северном Кавказе.
И сегодня на Северном Кавказе широко распространена практика осуществления зикра. Многие видели чеченских мужчин, которые встают в круг и двигаются друг за другом, это и есть зикр. Знаменитые танцующие дервиши в Турции – это тоже зикр. Благодаря этой практике люди стремятся войти в особое состояние и познать Бога.

При этом именно практика проведения зикра и поклонения святым делает суфиев практически главными врагами для тех, кого называют ваххабитами или салафитами. Эти сторонники так называемого «чистого ислама» стремятся очистить религиозную практику от всех наслоений, вернуться к ценностям первоначальной исламской общины времен пророка Мухаммеда. Естественно, что суфийская практика является для салафитов ересью. На том же Северном Кавказе борьба традиционалистов против, условно говоря, «ваххабитов» – сторонников чистого ислама, во многом строилась на суфийской основе.

Возникает вопрос: почему тогда государство выступает против не только салафитов, но и суфиев, если вспомнить фильм про Исматуллу, если уж они явные антиподы. В своем обращении к главе государства в середине мая группа деятелей культуры обращала внимание именно на это обстоятельство. Они подчеркивали, что суфии всегда лояльны действующей власти. В принципе в этом есть здравое зерно. Исторически многие суфии были лояльны государству. Другое дело, что очень часто суфийские тарикаты стремились подменить собой государство и играть самостоятельную политическую роль. Большое число учеников способствовало этому, в результате создавались разветвленные сети, часть которых преследовали собственные политические цели.

Например, предшественник Шамиля Гамзат-бек в самом начале процесса становления имамата физически ликвидировал династию аварских ханов. Сам Шамиль получил большую поддержку именно в Чечне, а не в Дагестане, во многом потому, что у чеченцев традиционно были сильнее родовые связи, здесь не было ханов и беков.

Еще одна похожая история произошла в Восточном Туркестане во второй половине XVII века, где власть могольских ханов была ликвидирована суфийскими пирами из тариката ходжаган, близкого к яссауийа. В результате здесь появилось весьма радикальное государство ходжей. Суфиями были также шииты-кызылбаши, представители которых основали весьма воинственную и радикальную династию Сефевидов в Иране.
Так что основания относиться с подозрением к суфию Исматулле, выходцу из Афганистана, у государства, несомненно, были. Слишком большое количество мюридов появилось у этого этнического казаха и слишком активной и неоднозначной была его эзотерическая практика.

Так что суфии бывают разными. Можно вспомнить еще и турка Фатхуллах Гюлена, именно его идеология, близкая к суфийской, лежит в основе деятельности многих турецких школ и лицеев в Казахстане. Сторонники Гюлена в самом общем смысле стремятся переустроить исламское общество с помощью образования. В этом смысле они близки к историческим среднеазиатским джадидам начала XX века.

Те также стремились переустроить привычный мир ислама в Средней Азии с помощью образования. Они считали, что священные тексты доступны любому грамотному мусульманину, они отрицали практику интерпретации, на основе которой строился авторитет традиционных улемов. Фактически они выступали против местной культурной традиции, которая с их точки зрения закрепляла невежество. При этом их противники из числа улемов выступали за традицию, вместе с ее суфийской составляющей.

Так что ситуация в исламском мире Средней Азии и Казахстана очень неоднозначная. Здесь существует много различных направлений, тенденций, движений. С одной стороны, это является следствием советского периода в истории народов региона, когда была прервана прежняя традиция передачи религиозного знания. И это не только разрушение соответствующих религиозных институтов, но и смена письменности, которая отрезала население региона от всей богатой среднеазиатской традиции интерпретации, от всех текстов, которые обосновывали связь нормативного ислама с местной культурной традицией. С другой стороны, большую роль сыграл тот факт, что в исламе отсутствует институт церкви.

Например, православная церковь под жестким давлением со стороны советской власти просто сократила свои размеры и влияние на общество, оставшись в пределах той ниши, которую ей определило государство. Главное, что она, пусть даже в усеченном виде, сохранила структуру организации, а также все основные обряды и литературу. После распада СССР на этой базе церковь стала расширять свое влияние.

В исламе же не существует церковной структуры. Различные ДУМКи это только попытка со стороны государства организовать населенное мусульманами пространство. Теоретически каждый мусульманин имеет право на свое мнение. Имамы или улемы отличались от обычных верующих более высокой ученостью, что позволяло им выступать в роли толкователей священных текстов. Поэтому такое значение имела система исламского образования, особенно для региона Центральной Азии. Так как ее не стало, то после распада СССР взаимодействие с исламским миром началось практически с чистого листа.

Ислам сохранился на бытовом уровне, и бурный рост религиозности на фоне значительных социальных перемен и создал нынешнюю ситуацию, когда в обществе появилось большое число проповедников с активной жизненной позицией. Среди них много тех, кто получает свои представления об исламе и образе жизни из внешних источников, обучаясь в известных университетах. Они очень активны, ими движет стремление нести знание об исламе в общество, где слишком много, с их точки зрения, неправильного, от языческих, по их мнению, процедур до излишнего либерализма в жизни государства и общества. Фактически они неофиты с активной жизненной позицией. В городских условиях они находят благодатную среду среди «новых городских бедняков», они эксплуатируют идеи социальной справедливости, которые имеют успех на фоне кризиса традиционных левых движений. И среди них есть радикально настроенные люди.

В этой сложной ситуации государство вынуждено выстраивать собственную линию поведения даже не по отношению к исламским радикалам, а по отношению к исламу, как динамично развивающейся религии в целом. Сегодня ислам находится на подъеме, и если мы часть мусульманского мира, мы должны знать, какие процессы происходят в нем, как нужно к ним относиться, с кем взаимодействовать и чего опасаться.
В любом случае, в Актобе 17 мая прозвенел первый звонок. Опыт наших соседей показывает, что не стоит доводить до того момента, когда зазвонит колокол.

Тэги: Казахстан, терроризм, Актобе, ИДУ, Талибан, Афганистан, Хизб-ут-Тахрир, ислам, история


Оценка: 3.00 (голосов: 2)



Похожие статьи:
15.06.2010   Южный крест


Комментарии к статье:
Дата: 2011-06-07 13:37:41
Имя: Мади
Сообщение: Рахымжан Макатов в свое время был хорошим КВНщиком играл за команду "Белые вороны". Играл на домбре, но в последние пять лет его подменили. Как познакомился со своей супругой, которая привела его в лона религии или секты, кому как. Просто поражает то, как могли они промыть мозги. Ведь не легко же убивать, тем более взрывать себя. Это как они так называемые "исламисты" промыли ему мозги. Меня удивляет его состояние как он за день до сомоубиства готовился, как не спрыгнул от этой затеи. Смотрел на свою супругу, детей

Дата: 2011-06-14 14:35:31
Имя: Проблема в Мухаммеде
Сообщение: ВСЯ ПРОБЛЕМА ВСЕГО ИСЛАМА НЕ В КАКИХ-ТО ЕГО ОТДЕЛЬНЫХ ИСЛАМСКИХ ТЕЧЕНИЯХ, А В САМОМ БЕЗБОЖНОМ ЧЕЛОВЕКОУБИЙЦЕ И БЕЗБОЖНОМ ЧЕЛОВЕКОНЕНАВИСТНИКЕ МУХАММЕДЕ !!! ВОТ ТОЛЬКО ДВЕ ИСЛАМСКИЕ КОРАНИЧЕСКИЕ ЧЕЛОВЕКОУБИЙСТВЕННЫЕ ЗАПОВЕДИ МУХАММЕДА, ПРИЗЫВАЮЩИЕ МУСУЛЬМАН К УБИЙСТВУ ТАК НАЗЫВАЕМЫХ «НЕВЕРНЫХ»: 4:89 Они хотят, чтобы вы стали неверными, подобно им, и чтобы вы оказались равны. Поэтому не берите их себе в помощники и друзья, пока они не переселятся на пути Аллаха. Если же они отвернутся, то хватайте их и УБИВАЙТЕ, ГДЕ БЫ ВЫ ИХ НИ ОБНАРУЖИЛИ. Не берите себе из них ни покровителей, ни помощников. 4:91 Вы обнаружите, что другие хотят получить гарантии безопасности от вас и от своего народа. Всякий раз, когда их возвращают в смуту, они опрокидываются в ней. Если они не отступят от вас, не предложат вам мира и не уберут свои руки, то хватайте их и УБИВАЙТЕ, ГДЕ БЫ ВЫ ИХ НИ ОБНАРУЖИЛИ. Мы предоставили вам очевидный довод против них. «Коран»: в переводе Э. Кулиева


Имя:
E-Mail:
Комментарий:   

Регистрационное свидетельство №10218-Ж
выдано 19 июня 2009 г. Министерством культуры
и информации Республики Казахстан

 Республика Казахстан
г. Алматы, 050010
Главпочтампт, а/я 271		 тел./факс: +7 (727) 272-01-27
272-01-44
261-11-55
 Перепечатка материалов, опубликованных в журнале
"Центр Азии", и использование их в любой форме, в том числе
в электронных СМИ, допускается только с согласия редакции.
Copyright © 2009-2011, "Центр Азии", All rights reserved Designed and developed by "Neat Web Solution"