 |
eng rus | |
70 лет со дня «Барбароссы»
70 лет назад, 22 июня 1941 года, началась самая страшная война для народов бывшего Советского Союза. И хотя она закончилась триумфом советского оружия, взятием Берлина и установлением господства социалистической системы над всей Восточной Европой, нельзя забывать о колоссальной цене, которую заплатили за нее наши люди, в том числе и за неэффективность гигантской неповоротливой и чрезвычайно неэффективной системы
 Наступление германских войск в районе Дона  Ленинград в дни блокады. Жители покидают дома, разрушенные вражеской авиацией. 1942 г.  Изготовление боеприпасов для фронта. Алма-Ата. 1942 г.  Контратака. Крымский фронт  Женщины-добровольцы на защите Ленинграда. 1942 г.   Победный путь завершен. Советские танки у Бранденбургских ворот  Декларацию о поражении фашистской Германии подписывает Г. Жуков. Берлин. 5 июня 1945 г. |
Автор: Султан Акимбеков
Локация: Алматы Номер: №11-12 (48-49) 2011 Самый сложный вопрос в связи с нападением Германии на СССР 22 июня 1941 года связан вовсе не с тем, что оно застало советскую армию врасплох, почему, собственно, последняя и потерпела сокрушительное поражение на начальном этапе войны. В результате только с помощью колоссального напряжения всех сил СССР удалось справиться с последствиями тех летних поражений 1941 года. Именно внезапность того первоначального нападения фактически и считалась главной причиной всех последующих бед армии и народа. Такая версия была очень удобна для целей советской пропаганды. Она позволяла скрыть системную неэффективность организации государства и общества в СССР. Хотя государство и смогло с помощью концентрации всех ресурсов, сокращения внутреннего потребительского спроса, а также террора в отношении собственных граждан сосредоточить в своем распоряжении огромные ресурсы и направить их на армию, которая по своей мощи превышала любую армию мира, эта армия оказалась не способна сражаться и побеждать. Особенно наглядно это продемонстрировала так называемая «зимняя» война с Финляндией. В 1940 году СССР напал на эту страну, реализуя положения пакта Молотова–Риббентропа о разделе сфер влияния в Восточной Европе. Этот пакт был заключен за несколько дней до нападения 1 сентября 1939 года Германии на Польшу и начала Второй мировой войны. Злые языки на Западе до сих пор говорят, что именно соглашение Москвы и Берлина открыло дорогу для начала войны. Советские историки в ответ утверждали, что у Москвы не было другого выбора, потому что западные союзники были настроены по отношению к ней враждебно и сами предпочитали договариваться с Гитлером. Весьма характерен пример соглашения в Мюнхене в 1938 году, где Англия и Франция дали согласие на раздел Чехословакии. Понятно, что политика всегда была и будет довольно грязным делом, и использование силы для реализации своих планов, точно так же как и секретные договоры о разделах сфер влияния, являются всего лишь средством реализации ее целей. Поэтому и английский премьер Чемберлен, и французский Даладье, и генеральный секретарь Сталин вели переговоры с Гитлером, который тогда еще не был известен как самый жестокий преступник в истории. Тогда он был националистом, весьма неприятным типом, пришедшим к власти на волне недовольства немцев результатами Первой мировой войны, и явно стремился к реваншу. Англичане и французы просто кинули ему кость в виде Чехословакии, полагая, что Гитлер этим удовольствуется и не пойдет на риск Второй мировой войны. Простая статистика говорила, что у Германии нет шансов в войне против сил Англии, Франции, а также их союзников – Польши и других восточноевропейских стран, которые входили в так называемый «санитарный кордон», который был создан по итогам Первой мировой войны в Восточной Европе с целью не дать восстановить мощь поверженных Германской и Российской империй. Даже без учета Чехословакии Судетскую область которой, населенную немцами, пожертвовали аппетитам Германии в 1938 году, все равно военная мощь союзников была больше немецкой. И самое главное, у Германии не было флота, не было природных ресурсов для длительного обеспечения своей военной промышленности, в частности нефти, ферросплавов, каучука и много другого. Кроме того, Сталин и СССР до 1939 года были гораздо более неприятны для Западной Европы, чем Германия, несмотря на всю радикальную риторику и практику ее новых националистических властей. Тогда еще никто не знал о нацистских лагерях смерти и массовом геноциде населения по этническому признаку. В то же время политическая элита в Европе наверняка была информирована о ситуации в СССР – страшном голоде 1929–1933 годов, страшных репрессиях против населения, репрессиях в армии в 1937–1938 годах. Очевидно, что во второй половине 1930-х на Западе вполне могли рассматривать Германию Гитлера как противовес возможной агрессии Сталина. Надо понимать, что к концу 1930-х годов военная мощь СССР была колоссальной. В частности, в советской армии было больше танков (около 26 тыс., включая танкетки), чем у всех остальных стран мира. Это было прямым следствием политики индустриализации, которая стала возможной благодаря введению плановой экономики и концентрации всех ресурсов с целью создания тяжелой и военной промышленности. Правда, политика индустриализации была во многом профинансирована за счет эксплуатации крестьянства и резкого сокращения потребительского спроса населения. С идеологической точки зрения это оправдывалось нахождением СССР во враждебном окружении и необходимостью защиты страны. В какой-то мере государственная идеология Сталина очень напоминала идеологию древнекитайских легистов, благодаря которой в III веке до нашей эры была создана империи Цинь. Легисты полагали, что государство должно полностью подавлять общество, «на одно поощрение должно быть десять наказаний», что надо изымать у общества все ресурсы и направлять их на армию и грандиозные задачи. Такой задачей у циньского Китая была защита от степных кочевников и для этого была построена Великая Китайская стена. Не случайно идеологии и практике легистов весьма симпатизировал китайский лидер Мао Цзэдун, давний поклонник Сталина. Как и древние легисты, Мао Цзэдун точно так же подавлял китайских конфуцианцев, которые в самом общем смысле выступали за гармонию отношения правителя и общества. Но для реалий Европы середины XX века Советский Союз с его репрессивной средневековой практикой был ужасным государством. Но, с другой стороны, успехи в создании тяжелой и военной промышленности были несомненны. После Сталина остались не только колымские лагеря, но и ДнепроГЭС, Беломоро-Балтийский канал и многое другое. Ему удалось все то, чего за всю историю не могла добиться Российская империя, – перегнать Западную Европу в создании и производстве оружия. А широкое применение карательной машины создало в стране атмосферу страха, что позволило добиться железной дисциплины в рамках централизованного бюрократического государства. Собственно, и приход Гитлера к власти был своего рода реакцией на производственные успехи СССР. Его государственно-монополистический капитализм с введением плана и усилением государственных инвестиций в развитие промышленности и создание инфраструктуры резко диссонировал с обычной практикой либеральной экономики. Характерно, что на другом конце света, в США, в те же тридцатые годы президент Франклин Рузвельт выходил из Великой депрессии с помощью так называемого «нового курса», который также предполагал рост госинвестиций по кейнсианской модели, как способ стимулировать деловую активность. Железная дисциплина, карательный аппарат плюс рост инвестиций государства позволили сравнительно быстро создать в Германии эффективную армию. Но немецкие военные все равно считали, что у них нет шансов даже против соединенных сил Франции и Польши. Из всех военных компонентов у них было преимущество только в авиации. Даже немецкие танковые дивизии были вооружены в основном легкими танками Т-I и Т-II, практически танкетками, и имели очень ограниченное число средних танков Т-III с 37-мм пушкой. Но у немцев было главное преимущество – военная организация. У них не было подавляющего преимущества в силах ни во время войны против Франции в 1940 году, ни летом 1941 года, когда они внезапно напали на СССР. Конечно, внезапность нападения сыграла свою роль, хотя странно, как можно было не обратить внимания на концентрацию 3 млн. солдат, 3 тыс. танков и 3 тыс. самолетов у границ СССР. Скорее всего, советское руководство полагало, что пакт Молотова – Риббентропа является надежной защитой от нападения. В то время как колоссальное превосходство в количестве техники и качестве советской армии должно было убедить Гитлера не начинать войну против СССР до завершения войны против Англии. Обычно советские историки акцентировали внимание на том, что на Западном фронте у СССР было 1800 новых танков Т-34 и КВ-1 с некоторым количеством устаревших машин. Но они забывают упомянуть, что у немцев не было ничего похожего на Т-34 и КВ-1 с 76-мм пушкой, как не было и противотанкового оружия, способного поразить их броню. Точно так же число «устаревших» танков превышало 10 тыс. машин, среди них были средний танк БТ-7, тяжелый Т-26, а также некоторое количество танкеток. В частности, в состав только одного 8-го механизированного корпуса входила одна тысяча танков, больше, чем в советской танковой армии второй половины войны. Если учесть, что у немцев было только около тысячи средних танков Т-III, а также несколько сот французских и чехословацких танков, то наше преимущество в танках было колоссальным. Тем более что механизированные корпуса располагались в отдалении от границы и не пострадали от внезапности нападения 22 июня 1941 года. Но у немцев было главное преимущество в общей организации армии, и особенно в инициативе и гибкости командного состава. В маневренной войне это было главное качество. Парализованное страхом советское командование вплоть до командиров нижнего звена боялось каждой тени. Советские войска были неповоротливы, неэффективны и даже большое число современной техники и людской силы не могло спасти ситуацию. Немцы прерывали линии коммуникаций и громили изолированные от связи с командованием части одну за другой. Они хорошо изучили опыт финской войны, когда огромная советская армия, с ее подавляющим преимуществом в технике и людях, ничего не могла сделать с небольшими финскими войсками и понесла потери в соотношении один к десяти. Миллионы пленных этого периода войны были прямым следствием всех тех мер, которые до этого обеспечили СССР колоссальный успех в создании военной промышленности и большой армии. Страх и отсутствие инициативы на местах – очень близкие друг другу понятия. В частности, к 9 июля 1941 года только в районе Минска немцы взяли в плен 325 тыс. человек и захватили 3300 танков. 26 сентября завершилась Киевская операция, где в плен попало 665 тыс. человек, были взяты 1 тыс. танков и 4 тыс. орудий. Таких котлов в первый год было очень много, всего в плен попало минимум 5 млн. человек. Даже грозные механизированные корпуса пали жертвой неэффективного командования вместе с вечной проблемой советской промышленности – качеством техники. Тот же 8-й механизированный корпус совершил два марш-броска по 150 км и потерял по дороге минимум половину танков из-за поломок и отсутствия технического обслуживания. Характерно, что немцы в принципе не могли подбить тяжелый танк КВ-1 с его мощной броней, но почти все они были брошены и затем подорваны из-за технических проблем. Злые языки говорят, что дело было в подвеске, которую наши умельцы скопировали с английского танка «Виккерс-Ллойд» весом в шесть тонн. Естественно, что она не выдерживала вес КВ-1 в 26 тонн. В итоге потеряны огромные ресурсы СССР, человеческие и материальные. Но вплоть до 1945 года советское командование не считалось с потерями, которые в итоге приняли колоссальный характер. Ни одна страна никогда в истории не несла таких потерь на поле боя. Обычно считают, что в среднем в бою мы теряли десять своих солдат на одного немецкого. Конечно, наша победа стала великой, поэтому мы должны гордиться ею, но мы должны и помнить, почему она стала такой кровавой, почему жизнь как минимум двух поколений советских людей была принесена в жертву неэффективным, но гигантским имперским планам Сталина и его окружения. Теперь это только история, как давно стала историей Великая Китайская стена и жертвы, которые были принесены при ее строительстве. Поэтому через пару поколений будут говорить, была такая великая империя, но пала из-за своих непомерных амбиций и неумелого руководства. |
|
Тэги: история, Вторая мировая война, план "Барбароссы" Оценка: 4.67 (голосов: 3) |
||
|
Похожие статьи: 20.10.2009 Погоня за атомом
15.06.2010 Южный крест
26.08.2011 Хорватское окно в европу
03.11.2009 Турецкий марш
23.02.2010 Корсиканский марш
01.06.2010 Тайский массаж
23.03.2010 Таджикский край
20.04.2010 Старые враги друзья
04.05.2010 Нестабильная собственность
25.01.2011 Проба пера
|
||
|
Комментарии к статье: |
||
Регистрационное свидетельство №10218-Ж |
Республика Казахстан г. Алматы, 050010 Главпочтампт, а/я 271 |
тел./факс: +7 (727) 272-01-27 272-01-44 261-11-55 |
Перепечатка материалов, опубликованных в журнале "Центр Азии", и использование их в любой форме, в том числе в электронных СМИ, допускается только с согласия редакции. |
| Copyright © 2009-2011, "Центр Азии", All rights reserved | Designed and developed by "Neat Web Solution" | ||