eng  rus 
 
Главная Архив О журнале Об авторах Контакты RSS Обратная связь
«М + Ж» = ?
Не так давно в моде были (и, может быть, остаются по сей день) картины, собранные из картин: например, знаменитый лик Моны Лизы, в котором наименьшими структурными элементами являлись не масляные мазки, а сотни других, вполне завершенных, хотя, конечно, и менее известных портретов.

 		Автор: Андрей Хуснутдинов
Локация: Алматы
Номер: №6 (6) 2009

Подобная «техника письма» способна служить хорошей метафорой и кинематографа как «движущегося изображения», составленного из тысяч самостоятельных картин динамичного целого, и клипового сознания как такового. Последнего, правда, в меньшей степени. Мельчайший структурный элемент традиционного кинематографа, картинка, входящая в число тех двадцати четырех кадров, что успевают промелькнуть перед глазами зрителя за одну секунду, может быть настолько эстетически самодостаточна, что хоть распечатывай и вешай на стену, а может составлять так называемый пустой знак, но она всегда находится в подчиненном положении относительно более общей структуры, будь то план, сцена или, в конечном счете, весь фильм как целое, завершенное высказывание. Самый эстетически «незначительный», «проходной» элемент структуры «Джоконды», скажем, наиболее выбеленный участок лба модели, пусть и за-ключающий в себе какую-нибудь другую картину или символ (значок «Мэйл.ру», логотип фитнес-клуба «ФизКульт» – да что угодно), не вправе выбиваться из общей тональности прилегающих к нему «кирпичиков». С клиповым сознанием и с соответствующей ему моделью кинематографа клипового дело обстоит иначе. «Все сразу здесь и сейчас» – вот девиз этой новой моды, не признающей пустоты даже в виде пауз, то есть мощного ритмического орудия, востребованного любой другой эстетикой. Кадр, план, сцена, диалог – все структурные объемы кинематографа клиповое сознание стремится использовать по максимуму, чтобы набить их под завязку смыслами – любыми. Главный герой и героиня (не главная, что, впрочем, уже не имеет ни малейшего значения) выясняют отношения в дорогущем, судя по интерьеру, московском ресторане. Одетые подчеркнуто контрастно (он – в джинсах, она – в вечернем платье), они выбирают между такими же антиномичными пунктами меню («Дон Периньон» десятилетней выдержки с устрицами против «Кровавой Мэри») и ведут не менее острые пикировки, используя такие объемные афористичные фигуры, которым позавидовал бы Ларошфуко: «Вы, мужики, как выпивка, – чем старше, тем дороже, а мы, девушки, как устрицы, – хороши свежие». Непримиримая и на словах так и не разрешенная коллизия героев-антагонистов, однако же, приводится к общему знаменателю благодаря элементу интерьера, до сих пор только мозолившему глаза зрителю. Этот элемент, модель автомата Калашникова – убийственный символ чистой функциональности, который благодаря золочению и нахлобученному абажуру оказался трансформирован в образ чистой эксклюзивности – предстает поистине эталоном синтетического решения. Воспользуются герои в рамках данной сцены предложенной подсказкой (и, к примеру, в качестве знака примирения выберут устриц закуской к коктейлю, а не к шампанскому) или не воспользуются, уже не суть важно, после того как сцена получила свое логичное завершение, обрела цельность законченного высказывания, фразы. Проблема, однако, в том, что в контексте и без того надуманного, до сказочности глупого сценария (реализующего себя даже не по принципу мозаики, а по принципу пылесоса – главные герои оказываются жертвами некоего реалити-шоу, ставящего целью не то их женитьбу, не то зачетное совокупление) сцена эта практически внеположна повествованию – ничто ее не предвосхищает и ничто из нее не следует. И таково, к сожалению, большинство сцен фильма, тяготеющих в силу известных причин к самодостаточности и самоизоляции, замкнутых на себя, на достижение максимального нарративного эффекта «здесь и сейчас». Информации, визуальной и вербальной, внутри каждого из этих миниклипов столько, что главные герои прибегают к известному «расширяющему» приему интерьерного дизайна – к зеркальным поверхностям, удваивающим (или раздваивающим) как самих персонажей, так и количество их внутренних монологов. Поэтому впечатление от «М+Ж» подлежит сравнению не столько с картиной, составленной из картин, сколько с одним из альтернативных названий самого проекта, Love Journal, прозрачным намеком на известный сервис интернет-дневников, имеющий своим прототипом обычную доску для объявлений: информация сидит на информации и информацией погоняет, а общего, организующего смысла – ноль. Что, вполне может статься, и требовалось доказать.

Тэги: кино, рецензия


Оценка: 5.00 (голосов: 1)



Похожие статьи:


Комментарии к статье:


Имя:
E-Mail:
Комментарий:   

Регистрационное свидетельство №10218-Ж
выдано 19 июня 2009 г. Министерством культуры
и информации Республики Казахстан

 Республика Казахстан
г. Алматы, 050010
Главпочтампт, а/я 271		 тел./факс: +7 (727) 272-01-27
272-01-44
261-11-55
 Перепечатка материалов, опубликованных в журнале
"Центр Азии", и использование их в любой форме, в том числе
в электронных СМИ, допускается только с согласия редакции.
Copyright © 2009-2011, "Центр Азии", All rights reserved Designed and developed by "Neat Web Solution"