Подвести черту

Еще до начала саммита отношения между ключевыми странами ОБСЕ были весьма напряженными. Хотя казалось, что 20 ноября на саммите стран НАТО в Лиссабоне западным странам и России удалось найти общий язык и снять большую часть проблемных вопросов в отношениях между ними. Можно вспомнить еще и о взаимодействии Москвы и Вашингтона в Афганистане, где минувшей осенью впервые с момента вывода советских войск в 1989 году, российские военные участвовали в операции против местных наркоторговцев в афганской провинции Нангархар.

Однако в конце ноября президент России Дмитрий Медведев, выступая с ежегодным посланием, не исключил возможности начала гонки вооружений, если не удастся создать совместную с американцами систему противоракетной обороны (ПРО) в Восточной Европе. Тогда же была озвучена цифра в 20 трлн. рублей, которые Россия готова потратить в ближайшее время на военные расходы. Если учесть, что расходная часть всего российского бюджета составляет около 10 трлн. рублей в год, то сумма действительно огромная.

В начале декабря премьер-министр Владимир Путин во время интервью Ларри Кингу в прямом эфире CNN заявил, что Россия воспринимает систему ПРО в Европе как направленную против ее интересов. Потому что вопрос о наличии, например, у Ирана ракет большой дальности остается открытым, соответственно целью американского ПРО может быть только стремление снизить возможности ракетно-ядерного потенциала России.

Одновременно в конце ноября на сайте WikiLeaks был опубликован первый блок документов из секретной переписки американского Государственного департамента. Многие документы были посвящены России. Сначала в Москве сочли неуместным реагировать на такую информацию. Однако затем, похоже, там всерьез обиделись. И дело скорее не только в личностных характеристиках российского руководства, которые позволяли себе делать американские дипломаты. Гораздо больше Москву, скорее всего, задело то, что утечка секретной информации продемонстрировала, что США продолжают вести последовательную работу, направленную против российских интересов.

Например, Москве не могло понравиться сообщение о беседе американцев с высокопоставленным китайским чиновником, в ходе которой последний высказывал мнение, что нельзя считать Центральную Азию зоной исключительно российских интересов. Если США с Китаем ведут закулисные переговоры, направленные на ограничение российского влияния в ближнем зарубежье, которое Москва считает зоной своих жизненных интересов, то это очень серьезная проблема для российского руководства.

В этом случае заявления Медведева и Путина по ПРО выглядят совсем по-иному. Если Россия считает, что противоракеты в Европе снижают значение ее ядерного потенциала, то что тогда говорить о Центральной Азии. Потеря Москвой влияния в этом регионе гипотетически может привести к ситуации, когда будут резко снижены возможности всех ее ракет, расположенных в Сибири, на Урале и Поволжье.

В этой довольно напряженной обстановке и состоялся саммит в Астане. Многие западные страны изначально были настроены критически по отношению к нашему председательству. Хотя формально на высшем уровне никто не делал резких заявлений, но многие представители среднего звена, особенно из руководства самой ОБСЕ и близких к ней правозащитных организаций, не скрывали своего общего недовольства тем, что Казахстан не провел масштабной либерализации, не выполнил, по их словам, так называемых «мадридских обещаний».

Поэтому, собственно, на саммит не приехал президент США Барак Обама. Особенно показательно было поведение премьер-министра Великобритании Камерона. Как раз в день прохождения Астанинского саммита он был замечен в Цюрихе, где помогал отстаивать заявку Англии на проведение чемпионата мира. Правда, англичанам это не помогло, но демонстрация Лондона была вполне очевидной.

Несомненно, отказ Обамы и Камерона был связан с необходимостью учитывать общественное мнение своих стран, где особенно сильны либеральные настроения и выше уровень недовольства тем, что Казахстан не соответствует западным стандартам. Свою роль сыграло также то обстоятельство, что на саммите неизбежно должно было начаться обсуждение проблемных вопросов, вполне вероятен был и конфликт интересов в отношениях с Россией. Поэтому Обама, Камерон и примкнувший к ним в последний момент президент Франции Николя Саркози предпочли остаться дома.

Тем более что у западных стран, в отличие от ситуации во время предыдущего саммита в Стамбуле в 1999 году, не было требований, выполнения которых они должны были добиться от России. Тогда западным союзникам было необходимо получить согласие Москвы на вывод войск из Грузии и Приднестровья. Причем сделать это надо было на фоне крайне обострившихся отношений между НАТО и Россией после войны, проведенной в том году Альянсом в Югославии. Поэтому тогдашний президент Билл Клинтон выступил с примиряющим заявлением по отношению к России, на Стамбульском саммите не было принято жесткой резолюции по поводу ситуации в Чечне, о чем много говорили перед его началом. Именно выполняя решения саммита ОБСЕ в Стамбуле, Россия в итоге все-таки вывела войска из Грузии. Причем войска были выведены не только с грузинской территории, с баз в Ахалкалаки, Батуми и Тбилиси, но также и из мятежной по отношению к Грузии Абхазии. Правда, Москва сохранила в абхазской Гудауте своих военных, которые остались там как миротворческие силы. Но дух соглашений в Стамбуле был сохранен.

Очевидно, что сегодня ситуация принципиально другая. Москва чувствует себя очень уверенно, и ее отношения с западным миром далеки от дружеских. В том числе и поэтому первые лица западного мира решили не участвовать в саммите в Астане, за исключением премьер-министров Германии Ангелы Меркель и Италии Сильвио Берлускони. Но Меркель не могла не приехать на саммит. Во-первых, в Казахстане как раз заканчивается Год Германии, во-вторых, немецкая политика на Востоке всегда была очень прагматична и участие Берлина в афганской кампании – достаточный повод, чтобы принять участие в мероприятии, которое ставит целью обсуждать данную проблему, в-третьих, она представляет христианских демократов, наиболее адекватную партию в бундестаге, без ультралиберального уклона. Кроме того, Меркель сейчас находится в положении «хромой утки», ее политическое будущее весьма неопределенно, поэтому она, собственно, ничем не рискует.

У Берлускони ситуация внутри страны также очень непростая. В Италии речь все чаще идет о досрочных выборах, на которых, с учетом сложных отношений с рядом бывших соратников, например, Джанфранко Фини, он вполне может проиграть. Но Берлускони больше бизнесмен, чем политик, он всегда полагается на связи и проверенные партнерские отношения. Кроме того, он не настолько зависит от либерального общественного мнения, как те же Обама и Камерон. Чего стоит хотя бы его прошлогодняя неполиткорректная шутка про «сильно загорелого» американского президента.

Но если многие западные лидеры не приехали либо по геополитическим, либо по идеологическим причинам, то у президента соседнего с нами Узбекистана Ислама Каримова были свои соображения для отказа. С одной стороны, Каримов явно не доволен ситуацией в международных отношениях, которая сложилась во время июньского межнационального конфликта в киргизском Оше. С другой – он испытывает сложные, но в основном не слишком дружественные чувства по отношению к Казахстану.

Каримов не может не понимать, что одним из результатов двадцатилетнего периода независимости государств Центральной Азии стал перенос финансового и торгового центра всего региона из среднеазиатских городов в казахские степи. В любом случае это поражение Ташкента. Очевидно, что это стало прямым следствием выбранного каждой страной в начале 1990-х годов пути развития, а значит, это личный проигрыш Каримова. Поэтому в момент очередного международного триумфа Астаны Ташкент попытался добавить свою ложку дегтя в бочку астанинского меда. Он не только послал на саммит всего лишь министра иностранных дел, но и максимально препятствовал принятию любых казахстанских инициатив. По этому поводу узбеки даже делали официальное заявление с категорическим отказом подписывать декларацию в случае, если эти инициативы будут приняты.

Но самые большие страсти на саммите развернулись по поводу вопроса о территориальной целостности Грузии. Западные страны пытались настоять на признании этого факта в итоговом документе ОБСЕ, Россия была категорически против, что неудивительно после признания ею независимости Абхазии и Южной Осетии. При этом западные страны сами признали независимость Косово, однако никто не ставил вопрос о территориальной целостности Сербии. Так что ситуация была двусмысленной со всех сторон.

В целом дискуссия о территориальной целостности на саммите складывалась явно не в пользу Москвы. Так как вопрос с Сербией и Косово по сути уже закрыт, то речь шла исключительно о территории бывшего СССР. А здесь Москва оказывается главным противником самого принципа территориальной целостности. Она поддерживает Приднестровскую республику, в определенной степени выступает на стороне Армении в ее карабахском конфликте с Азербайджаном. Кстати, в одной из утечек WikiLeaks сообщалось, что якобы российский министр обороны Анатолий Сердюков сообщил своему азербайджанскому коллеге, что Россия поставляет оружие Армении. Понятно, что это информация на уровне слухов, но в целом хорошо известно, что Ереван является одним из наиболее надежных партнеров Москвы, и оружие Москва армянам в 1990-е поставляла довольно часто.

Вообще армяно-азербайджанские отношения были самым трудным моментом для саммита в Астане и всего ОБСЕ. Баку заявляет о своем намерении вернуть семь оккупированных карабахскими армянами районов. Армяне готовы обсуждать возвращение части территорий, но в обмен на признание независимости Карабаха. При этом они хотят оставить себе территории Лачинского района, с тем чтобы установить территориальное сообщение между Арменией и Карабахом.

Азербайджанцы категорически против независимости своей бывшей автономии. Ситуация явно находится в тупике. Проблема усугубляется тем, что богатый Азербайджан тратит на оборону столько денег, сколько составляет весь бюджет Армении. Теоретически Баку может попытаться силой вернуть свои территории. Для Еревана это было бы крайне нежелательно. ОБСЕ с этим вполне согласна. Можно представить, какие страсти кипят между двумя странами.

Но все-таки главной темой на саммите был конфликт между Москвой и Тбилиси. Президенты России и Грузии демонстративно покидали зал заседаний во время выступления оппонента. Казахстанской стороне приходилось проявлять чудеса дипломатии и гасить страсти. Для этого у нее было формальное основание – наша страна не признала независимость ни Косово, ни Абхазии и Южной Осетии. То есть мы по крайней мере не вынуждены проявлять чудеса эквилибристики, пытаясь обосновать решение по Косово уникальностью ситуации, а по бывшим грузинским автономиям – агрессивной политикой Тбилиси. Мы последовательно поддерживаем главный принцип ОБСЕ – нерушимости границ в Европе. Все-таки эта организация была создана для решения вопросов безопасности, а не для распространения одних идеологических ценностей на территорию других стран.

Хотя американский госсекретарь Хиллари Клинтон с этим не согласна. Она высказалась в том духе, что если не разделяешь ценности ОБСЕ, то зачем вступать в эту организацию. Может быть, некоторая суровость Клинтон объяснялась сложной ситуацией с утечкой в Интернет информации из Госдепа. Американцам приходится по всему миру гасить волны недовольства высказываниями своих дипломатов.

Эти высказывания интересны не только тем, что поразили мелочностью американской внешней политики, которая в своих секретных донесениях фиксирует даже количество баночек кока-колы, выпитой казахстанским чиновником Максатом Иденовым во время обеда с американским послом (оказывается, он выпил три банки). Ей интересно даже, сколько времени провел на танцевальной площадке ночного клуба премьер-министр Казахстана Карим Масимов. А многостраничное детальное описание свадьбы в российском Дагестане вообще ставит вопрос, насколько адекватна деятельность чиновников последней оставшейся в мире сверхдержавы или они уже переквалифицируются в социальных антропологов.

Но главное, эти документы лишний раз демонстрируют, что в мире правят интересы и давление со стороны Запада по поводу соответствия той или иной страны демократическим стандартам является частью политики по защите и продвижению своих государственных интересов. Поэтому, например, западные страны критикуют ту же Россию или нас за недемократичность выборов, но ничего не говорят в адрес прозападных Иордании и Египта, где как раз в ноябре прошли свои выборы. Здесь власти фактически лишили представителей популярной в обществе исламистской партии «Братья-мусульмане» возможности участвовать в выборах. В противном случае, в Иордании данная партия могла бы набрать 60 проц. голосов, а в Египте – минимум 40 проц.

Так что интересы правят миром. Наш интерес был простым – провести саммит на высоком организационном уровне. Но сама по себе ОБСЕ настолько сложная организация, что добиться консенсуса было весьма не просто. Отсюда и затягивание вопроса с принятием итогового документа в последний день саммита и его сокращение до минимально возможного уровня. Но в любом случае документ был принят, саммит прошел в целом успешно, эпоха нашего председательства в ОБСЕ закончилась на мажорной ноте, а недовольные будут всегда. Главное, чтобы не пострадали государственные интересы.